— Ну, да, взял, — просиял он. — Не хотите ли пообедать сегодня у нас с Дианой? Я хочу показать вам наших близнецов. Они только что получили первый приз на детской выставке. Я получил титул «чемпиона отцов».
Честь спортсмена
Держа на толстой веревке своих любимых охотничьих свиней, группа видных граждан Монтпона торжественно выступала по Рю-Виктор-Гюго к заповедной роще.
Был прекрасный осенний воскресный день, холодный и ясный, как лесной пруд.
Заповедник из каштанов, дубов, орешника, под тенью которых растут жирные трюфели, лежал несколько в стороне. По будням за трюфелями охотились профессионалы; по воскресеньям после обеда охотился весь Монтпон. Даже субпрефект держал свинюшник для спортивных целей. Потому что свинья при охоте за трюфелями так же необходима, как сокол для соколиной охоты.
Дрессированные свиньи с хорошим нюхом стоят больших денег на монтпонтском рынке. Во главе процессии выступали Бонтикю и Пантан. Обращались они друг с другом в самых вежливых изысканных выражениях, потому что во время охоты они были соперниками; вообще же они были закадычные друзья. Сегодняшний день должен был решить, увенчается ли лаврами круглое розовое чело мсье Бонтикю или узкое смуглое чело мсье Пантана.
Мсье Бонтикю был главным гробовщиком Монтпона, и вся его осанка выражала важность и серьезность его почтенной профессии. Это был крупный мужчина лет сорока, в зеленом охотничьем костюме его издали можно было принять за толстый стручок турецкого перца. На его толстом лице с тройным подбородком маленькие глазки так глубоко сидели в розовых складках жира, что он и днем мог бы видеть звезды, как люди, спустившиеся в глубокую шахту. В Монтпоне он пользовался большой популярностью. Он был убежденный холостяк.
Анастасия, его свинья, — специалистка по трюфелям, его бесценное сокровище. Однажды на обеде охотников за трюфелями он сострил:
— У меня есть всего две страсти, товарищи: погоня за трюфелями и бегство от женщины.
Мсье Пантан тоже был холостяк. Он совмещал в своем лице должности: городского ветеринара и аптекаря и был автором авторитетного труда «Наука охоты за трюфелями». Это был маленький человек свирепого вида с задорными глазками и воинственными усами, нервный, подвижной, руки его находились постоянно в движении, точно катали невидимые пилюли. Он тоже гордился своей свиньей Клотильдой.
Процессия достигла заповедника и участники состязаний, ослабив верёвки, приступили к делу. Для мсье Бонтикю и Пантана отвели особый участок, и восхищенная толпа восторженно приветствовала двух главных конкурентов.
Состязание началось. Анастасия сделала стойку. Мсье Бонтикю опустился на колени и стал быстро рыть походной лопаткой; через мгновение на свет появился трюфель величиной с молодую картофелину, зеленовато-черный, слегка подернутый плесенью. Торжественным жестом он показал его толпе, опустил в ягдташ и вознаградил Анастасию куском сыра. Через несколько секунд мсье Пантан нервно подпрыгнул, и все взоры устремились на Клотильду, которая замерла на месте, поводя своим пятачком. Мсье Пантан начал рыть и гордо вытащил большой трюфель.
Сначала мсье Бантикю все же опередил своего противника на три штуки. Но Клотильда набрела на удачное место под каштаном и преподнесла своему хозяину сразу целое семейство из четырех трюфелей. Пантан опередил противника.
Состязание уже заканчивалось. Вдруг Анастасия и Клотильда одновременно остановились и, хрюкая, уткнули рыло в землю.
Мсье Пантан, более проворный, чем его соперник, бросился на колени и занес лопатку. Но в эту минуту тяжелая рука опустилась на его плечо и вежливый бархатный басок мсье Бонтикю произнес:
— Извиняюсь, но это моя находка.
— Я надеюсь, — холодно ответил мсье Пантан, — что мсье не будет возражать, если я продолжу выкапывать то, что нашла моя Клотильда. Надеюсь, мсье не будет в претензии, если я попрошу его отступить на шаг назад, так как его уважаемая объемистая фигура мешает мне видеть свою находку.
Мсье Бонтикю вспыхнул, но сдержался.
— Мсье ошибается, — сухо сказал он. — Я прошу мсье, как доброго спортсмена, отойти отсюда и позволить мне выкопать то, что принадлежит мне.
— Очень сожалею, — ответил мсье Пантан, — что не могу исполнить просьбы мсье. Во имя чести спортсмена прошу мсье отойти в сторону.
— Этого никогда не будет, — заявил Бонтикю.
Они оба повернули негодующие лица к супрефекту, ища поддержки.
— На этот счет нет специальных правил, — пробормотал супрефект. — За сорок лет моей службы никогда не случалось ничего подобного. Спор должен быть разрешен вами самими.