У Конни загорелись глаза.
Потом у меня был поединок с Анной, который я выиграла в двух сетах. Я одолела ее впервые, удивив Питера – и себя.
– Молодцы. Вы все мне понравились – на корте и за его пределами, – сказал Питер в конце сборов. Он был искренне доволен. – На следующей неделе не забудьте про отчеты, и мы скоро отправим вашу классификацию. Да, пока вы не уехали, – добавил Питер с хитрой улыбкой, – мы не выполнили еще одно упражнение.
Беговая дорожка! Как я могла забыть?
Восемь. Один день жизни. Победа в турнире
День финальных соревнований.
– Мы в третий и последний раз вызываем Элис Петерсон. Элис, подойди к столу. Пора начинать матч. Твой соперник ждет. Зрители тоже ждут тебя, – сердится организаторша турнира.
– Простите, – клянется мама. – Прямо не представляю, где она может быть. – Мама слегка опьянела. Рядом с ней всегда стоит бокал вина, но я думаю, что давление финала слишком велико.
– Она будет дисквалифицирована, – предупреждает организаторша.
Ноги не слушаются меня – хотят, но не слушаются. Я слишком нервничаю. И тут слышу объявление.
– Она дисквалифицирована, дисквалифицирована.
– Нееет! – кричу я и сажусь на кровати… Я огляделась по сторонам. Моя одежда аккуратно сложена на стуле. Слава богу. Вчера вечером я составила список моих любимых вещей, которые надену на финал.
1. Новая блузка с маленькими разноцветными треугольниками на рукавах.
2. Тренировочный костюм синего цвета.
3. Белая плетеная повязка на голову.
4. Белые носки с красными помпончиками (я люблю одежду от «Элесс», но мама говорит, она слишком дорогая; однако носки я все-таки могу себе позволить.
5. Новые кроссовки «Рибок».
6. Бабушкины панталоны, чтобы положить в них мяч – пришлось взять мамины.
Я соскочила с кровати и стала одеваться.
Время завтрака.
– Не забудь налить свежей воды во фляжку, – проворчала мама. – У одной девочки случился ужасный понос, она неделю не меняла воду.
Том нашел это невероятно смешным и пролил себе на свитер чай, добавив к пятнам от кетчупа новые. Потом, глядя на меня, скорчил глупую рожу.
– Бабушка тоже хочет поехать с нами и поболеть за тебя. Мы захватим для нее складной стул.
Бабушка совершала «королевское турне», как она это называла, объезжая внуков. Она вошла в кухню и поцеловала Тома и меня, сказав «доброе утро», села к столу и стала есть. Ее завтрак составили апельсин, нарезанный аккуратными дольками, и кусок хлеба с медом. Бабушке 86 лет, но она замечательно бодрая и подвижная. Вот только зрение подводит ее. На ней была красивая бледно-розовая блузка, заколотая круглой серебряной брошью.
– В Африке у нас были потрясающие теннисные турниры, – проговорила она с ностальгией. Жизнь бабушки была полна контрастов и перемен. Она выросла в замке Лонгфорд, но в 1920-е и 1930-е годы жила в Африке, в Родезии. Они с дедом построили ферму и дом в диком африканском вельде. Маме очень хотелось съездить туда и взглянуть на тот старый дом, где она провела первые десять очень счастливых лет своей жизни. Мне бы тоже хотелось. Может быть, когда-нибудь я там побываю.
– Твой дед сделал корт из муравьиных куч. Мы играли вечерами, когда спадала жара и вся работа по ферме была сделана.
– Вы хорошо играли, бабуля?
– Да, очень неплохо, – с гордостью кивнула она.
– Выезжаем через десять минут. Ты готова? – спросила мама.
– Да, да, я готова уже сейчас, – ответила бабушка.
– Вы с мамой всегда исчезаете. Оставляете меня одного. Но мне плевать! – с этими словами Том швырнул ложку в миску с кашей. Молоко выплеснулось на скатерть.
– Том, мы уже говорили с тобой об этом, – устало напомнила ему мама. – Не надо ревновать. Папа возьмет тебя сегодня на гольф, ты забыл?
– Правильно, – строго подтвердила бабушка.
– Хм, – пробормотал Том, пожимая плечами. – Не знаю, плевать. У вас все Элис да Элис. А я никогда.
– Том, заткнись, – огрызнулась я. – Тебе семнадцать лет, а не семь.
– Элис! Ну что ты копаешься? – недовольно спросила мама. – У тебя было целое утро на подготовку! Поехали. – Когда бы мы ни выезжали, я всегда опаздывала.
По дороге в Гилдфорд меня разморило от тепла и маминой классической музыки; я мгновенно уснула. Маме пришлось будить меня за пятнадцать минут до города.
– Проснись, дочка, мы подъезжаем. Взбодрись!
Мы подъехали к клубу.
– Ма, мы приехали, просыпайся, – потормошила мама вторую соню. – Я прямо словно снотворного подсыпала сегодня утром в ваш кофе! – посетовала она с улыбкой.
– Я не сплю, дорогая. Я глаз не сомкнула за всю дорогу, – выразила протест бабушка, моментально открыв глаза. – Мы очень хорошо доехали.