Выбрать главу

КАК ВОЗНИКЛО НАШЕ «ПРОШЛОЕ»

«Если мы будем рассматривать человечество в целом как единичного индивидуума, мы обнаружим, что оно тоже слишком подвержено иллюзиям, которые неподвластны логической критике и противоречат реальности».

Зигмунд Фрейд

Мифы прошлые и настоящие

Миф — та же история, но символическая, раскрывающая внутренний смысл вселенной и жизни человека. По сути дела, все типическое в той или иной степени имеет отношение к мифологии, а потому формула реализма: «типичные характеры в типичных обстоятельствах» с легкостью, незаметно для исследователя может быть заменена другой: «мифические характеры в мифических обстоятельствах». Причем для мифа не нужен фантастический антураж, поскольку его задача — объяснить мир, показав его проще, чем он есть.

Британский исследователь мифов Ф. М. Мюллер пишет:

«Несомненно, мифология наиболее мощно выплескивается на ранних этапах истории человеческой мысли, но полностью она не исчезает никогда. В наши дни тоже есть мифология, как и во времена Гомера, но только мы не воспринимаем ее — и постольку, поскольку мы сами живем под ее тенью, и постольку, поскольку все мы прячемся от полуденного сияния истины».

Козимо I Медичи

Вверху — портрет работы Анджело Бронзино (1540-е годы), ниже — бюст работы Баччо Бандинелли (1560-е годы).

В одном случае герцог Флоренции изображен в средневековых латах. Это уже время широкого распространения ручного огнестрельного оружия. В другом случае мы видим его в античных воинских доспехах. Любой историк-традиционалист скажет, что художник «подражал древним мастерам», а герцогу это было лестно.

Это и есть пример мифологизации истории, но не художником, а историком.

С помощью мифологии история приобретает смысл. Миф дает человеку иллюзию, что он способен постичь вселенную, и даже что он ее уже постиг. Миф снимает противоречия, избавляет от необходимости соединять между собой все явления в терминах непосредственной рациональной связности. Поэтому сама действительность выступает как субъект, порождающий мифы. Французский антрополог Леви-Брюль пришел к выводу, что «традиционные» (примитивные) культуры не делают различия между историей и мифом. Для людей, живущих в таких культурах, миф — единственно возможная история. Так ли уж сильно отличаются эти культуры от нашей цивилизации?

Американский психиатр Б. Беттельхейм пишет:

«Платон… знал, какой интеллектуальный опыт нужен для того, чтобы обрести истинную человечность. Он предполагал, что будущие граждане его идеальной республики будут начинать свое образование с чтения мифов (как это и происходит в средней школе в наше время, — Авт.), а не с голых фактов так называемых рациональных наук».

Мифологическое мировоззрение существовало всегда и не исчезнет никогда. Средневекового человека так же, как и первобытного, не особенно интересовали объективные объяснения очевидного, он испытывал настоятельную потребность уподобить внешний опыт своим внутренним представлениям о мире. То есть мифы — это, в первую очередь и по большей части, психические феномены, открывающие нам тайную природу души. Изучая такие феномены, Карл Густав Юнг пришел к выводу, что мифология связана с эзотерическими религиями, гностицизмом, алхимией. Везде он обнаружил устойчивые примеры действия более или менее идентичных архетипов. В результате Юнг пришел все к той же форме христианства, основанной не на вере, а на «тайном» знании, доступном только избранным, — как и средневековые оккультисты — эзотерики, гностики, алхимики.

Наука История может ответить лишь на вопрос, как происходят те или иные события. Как только она берется объяснять, почему они происходят, то немедленно перестает быть наукой и превращается в сундук с мифами. Если же делаются попытки заменить причинное объяснение целевым, то результат еще печальнее. О. Шпенглер, например, считал, что путь каждой цивилизации (а их было, по его мнению, восемь) начинался с подъема, затем шел по ровной возвышенности и заканчивался падением в пропасть. А. Тойнби также «завершал» путь любой цивилизации (которых он насчитывал уже двадцать одну) обрывом. Им вторил Л. Н. Гумилев, оперируя понятием «этнос» вместо «цивилизация».

Сказав «а», надо сказать и «б». Почему происходят падения цивилизаций? И вот современная культура изо всех сил старается примирить миф и науку: А. Чижевский объяснил подъемы и падения «цивилизаций» солнечной активностью. Какие мифы преподают в школе сегодня?

И. Савельева и А. Полетаев пишут в книге «История и время» о теории К. Ясперса, который сводил всю историю к четырем эпохам:

«1 эпоха — „прометеевская“ — относится к доистории;

2 эпоха — „великих культур древности“ — начинается с 5000 г. до н. э.; „мир“ состоит из народов, живших в долинах великих рек — Нила, Хуанхэ, Инда и междуречье Тигра и Евфрата;

3 эпоха — „осевого времени“ — начинается с 800–200 гг. до н. э.; „мир“ состоит из так называемых „осевых народов“ — китайцев, индийцев, иранцев, иудеев и греков, которые образуют три культуры — „Восток — Запад“, Индия и Китай, причем блок „Восток — Запад“ позднее делится на Запад, Византию и Ислам;

4 эпоха — „науки и техники“ — начинается в Европе с конца XVIII в., и постепенно в „ядро“ включаются другие народы», (в том числе «негры и др.», как изящно выражается Ясперс).

Еще Ф. Бэкон (1561–1626) писал:

«Что касается древности, то мнение, которого люди о ней придерживаются, вовсе не обдуманно и едва ли согласуется с самим словом. Ибо древностью следует почитать престарелость и великий возраст мира…»

Но если так, уместно было бы говорить не «древний», а ранний Египет, ранняя Греция, ранний Рим, и отказаться от мифа о «череде» цивилизаций…

Но история компонуется из мифов, и попытки выстраивать их в какую-то связь, цепь, оставаясь в то же время внутри одного из этих мифов, приводит только к одному: возникновению какого-то глобального, всемирного мифа. Теперь уже он начинает руководить действиями людей. Карнавал, в отличие от спектакля, не имеет сценария, но люди делают именно то, чего ждет от них логика карнавала.

Карнавальность гуманистического мировоззрения, будто провозгласившего лозунг «Сделаем действительность еще античнее!», хорошо прослеживается в культуре Ренессанса. Мифотворчество как часть государственной политики, возможно, даже приводила кое-где к строительству «руин». Издавна и до сих пор, во всех странах национал-интеллигенты озабочены древностью своего рода: «Мы же не папуасы какие-нибудь, у нас такая же история, как у всех».

Все это было бы смешно, если бы не было так грустно!

«Двойной аспект восприятия мира и человеческой жизни существовал уже на самых ранних стадиях развития культуры, — пишет М. М. Бахтин. — В фольклоре первобытных народов рядом с серьезными (по организации и тону) культами существовали и смеховые культы, высмеивавшие и срамословившие божество…

Так, например, в Риме церемониал триумфа почти на равных правах включал в себя и прославление и осмеяние победителя, а похоронный чин — и оплакивание… и осмеяние покойника… Таковы карнавального типа празднества античного мира, таковы и средневековые карнавалы. Это — особого рода двумирность, без учета которой ни культурное сознание средневековья, ни культура Возрождения не могут быть правильно понятыми».