Тренер меня не то чтобы ошарашил. Он меня просто прибил своими амбициями. Не стого не с сего и идти на чемпионат СССР по дзюдо? Так надо бороться по дзюдо. Там свои особенности. Я почему-то вдруг подумал про Токийский Институ дзюдо Кодокан.
— Вот туда бы уехать и позаниматься бы там хотя бы пару месяцев, — подумал я. — Но об это можно только мечтать. Кто же меня выпустит-то на пару месяцев?
— Ну, тогда нужно заниматься только дзюдо, — сказал я тренеру. — Я дзюдо не знаю.
— Ты и карате не знал, — отмахнулся Георгий Григорьевич, — а теперь преподаёшь. Да и самбо ты знал, э-э-э, чуть-чуть. И тоже преподаёшь. И неплохо, между прочим, преподаёшь. Вон, Полукаров о тебе тоже хорошего мнения. К нему можешь походить. Он В дзюдо дока.
— Не-е-е… Уж лучше я тут с Валерой позанимаюсь. От тоже в дзюдо соображает.
Городецкому мой ответ, судя по всему, понравился.
До нового года мы с родителями ещё один раз съездили на дачу и примерили металлические конструкции, что приготовил отец. Мы с ним решили с одной длиной стороны контейнера сделать жесткий навес крыши веранды и, одновременно балкона второго (когда-нибудь будущего) этажа, на котором пока можно и загорать. А с другой длиной стороны обсудив, решили сделать теплицу. Как я и говорил.
Примерили конструкции и приварили. Приварили к швеллерам и металлические листы, которые тут же покрасили суриком. Отличный получился балкон-навес. Окна пока не резали. Ни к чему пока нам окна. Зато сходили на шлюзы и прошлись по высокой земляной дамбе по которой, оказывается, шла дорога.
— Ох тут и сазанов, — сказал я. — Да и другой рыбы навалом. Сюда и селёдка с корюшкой заходят.
— Откуда знаешь? — спросил отец.
— А где им ещё быть? — удивился я и показал на восточную часть долины, укрытой водой. — Там такие травяные кущи. Как раз им еда. Сазанам.
— Наверно ты прав.
Мы пошли обратно и на шлюзах встретили мужичка.
— Чего ходим? — спросил он.
— Э-э-э… Так, соседи мы с вами теперь. Вон наш участок. Ближайший к водокачке.
— А? Да? Ну, соседи, так соседи. Я Илья Иванович. Живу и работаю здесь.
— Василий Михайлович… А это Надежда, моя жена и сын Михаил.
— Что-то вы один из первых себе домик поставили.
— Да, это не домик. Контейнер для инструментов. Как тут не хулиганят?
— Да кому тут хулиганить? Я тут почитай лет тридцать живу. У меня же тоже огородик.
Он махнул рукой. На противоположной стороне от дороги, что проходила мимо нашего участка, действительно территория походила на огород.
— Значит соседи? Это хорошо. А чем занимаешься, Михалыч?
— Сварщик я на Владивостокской ТЭЦ-2.
— Сварщик? Ух ты! Это замечательно. У меня и аппарат есть, а варить я не горазд. Руки уже не те. Не держат дугу. А порой надо кое что прихватить.
— Прихватим, не вопрос. У меня и горелка есть. Газа нет.
— О! Газ у меня есть!
— Ну-у-у… Тогда вообще всё замечательно. Газом можно и резануть что мешает, хе-хе… Окна нам нужно прорезать. Электроды жечь…
— А-а-а… А как ты вообще аппаратом сварочным работал? Света ведь нет.
— У меня маленький бензиновый генератор ток даёт.
— О как! Это как на машине?
— Только побольше.
— Хм! Не видел я у тебя чего-то «побольше». Так, тарахтело что-то, как мотоцикл, это я слышал.
— Потом покажу. Зайдёшь ещё. Мы сейчас после праздника приедем. Присмотришь за нашим хозяйством.
— Обязательно. Но тут не шкодят. Чужие не ходят, а местные все знают Иваныча. Я и с ружбайки могу бахнуть. У меня не заржавеет.
Глава 8
На деревню к дедушке с бабушкой мы с папой всё-таки поехали. Не устоял отец от искушения проехаться самому за рулём подольше и почувствовать «большую дорогу», как он сказал. На работу отец по-прежнему ходил пешком. Любит он ходить, особенно по лесам, по горам. Вот и стоит наша машина у него на работе. Уважают и ценят его на ТЭЦ. Предложили даже председателем профкома стать. Освобождённая должность, между прочим. Отказался папа. Не привык он на «цырлах» перед руководством стоять.
— Сей час они передо мной на «цырлах» ходят, а так, я буду вынужден за права трудящихся бороться из окна директорской «Волги».
Хотя у отца не было высшего образования, но в школе он учился хорошо и после армии собирался поступать в институт нефтяной промышленности, но повстречался с мамой и он решил, что одного «умного» в семье будет достаточно. Другой должен зарабатывать деньги. Вот он и выучился на сварщика и в Комсомольске на Амуре варил жесткие корпуса подводных лодок. Потом мы переехали во Владивосток, так как отца отправили в командировку на Дальзавод.