Мишка был сильно удивлён. Я промолчал, отдуваясь от тридцатиминутного нахождения на площадке. Всё-таки и мне тяжко пришлось.
— Наши готовились играть с Владивостоком. Уже и игра, я слышал, назначена на пятнадцатое. А тут какое-то Губерово. Кхе-кхе… Извините… Их поставило, раком.
— Тебе не обидно разве за своих? — спросил Михалыч.
— Обидно, естественно. Но за вас играет мой брат. И неплохо играет, да? Выиграете вы — выиграет он. Да?
Мишка улыбнулся.
— Скорее, наоборот, — хмыкнул Михалыч. — Выиграет он — выиграем и мы.
— Даже так? — удивился Мишка и посмотрел на меня. — Значит, это ты тут, Миха, главный заводила?
Я пожал плечами и подключил тело к матрице на восстановление ресурсов. За эти дни я не только научился «раздавать» энергию, но и восстанавливать свою активно потраченную. То я концентрировался на чьих-то силах, которые нужно поддержать, а тут я мысленно наполнял свои мышцы энергией. Как восстанавливаются матрицей мои нейронные связи, я не видел, а вот как наполняются сейчас силой мои мышцы — очень даже явственно. Ну… Не видел, а чувствовал, да…
Во втором периоде, поддавшись страхам тренера-трудовика Михалыча, который опасался, что его игроки и мои партнёры по команде не выдержат предложенного мной темпа и силовой игры, и в третьем периоде «сдуются», мы перешли к игре от обороны. Вот и пропустили две безответные шайбы.
На третий период мы выехали изрядно отдохнувшими, и две шайбы отыграли за первую пятиминутку. Потом пропустили ещё две. А в конце периода я позволил себе забить три гола: два — очень сильными ударами от синей линии и один, проделав индивидуальный рейд вдоль борта, выкатившись из-за чужих ворот и поразив ближайший угол.
— Восемь — два! — орал Михалыч после финального свистка.
— Восемь — два! — орали Губеровцы.
— Восемь — два! — орал я, радуясь вместе со всеми.
— Восемь — два, — озадаченно покачивая головой, сказал тренер Дальнереченцев.
— Восемь — два, — со значением в голосе и подняв указательный палец вверх сказал тренер Лучегорцев, глядя на соседа.
— Восемь — два, — озадаченно хмурясь, проговорил Владимир Егоренко — тренер Хабаровского СКА. Того Хабаровского СКА который до прошлого года пять лет играл в классе «А» Дальневосточной зоны, но в том году снова «упавший» в класс «Б». Теперь его молодые игроки боролись за возвращение в «высшую» лигу и шли они, вроде как неплохо в десяти играх набрав двенадцать очков. Но команда продолжала находиться в кризисе, а он упорно продолжал подбирать перспективных игроков. В команде уже появились Горшков и Хламов, ранее игравшие за ярославское «Торпедо». А тут совсем рядом и вот такой «самородок».
— Восемь — два, — повторил Егоренко и добавил, — а могло бы быть и больше.
Во Владивосток я приехал утром девятого, а в школу нужно было идти одиннадцатого, вот я весь день один дома и «провалындался», как говорила моя мама, слушая музыку, только чуть-чуть рисуя и погладывая в окно на играющих в хоккей наших мальчишек. Играли даже старшие ребята: Сашка Витрюк и Андрей Тиханов. Но мне играть в хоккей с ними, почему-то, не хотелось. И ведь нужно было ещё пятнадцатого поприсутствовать на матче «Губерово» — «Владивосток».
— Охренеть, какую кашу ты заварил, — сказал «мой внутренний голос». — Представляешь что сейчас творится во Приморском краевом спорткомитете и краевом комитете ВЛКСМ. Они уже и грамоты, наверное подписали, ха-ха… А тут какое-то Губерово нарисовалось, хрен сотрёшь.
— Может, они проиграют без меня? — спросил я «сам себя».
— Не-е-е… Назвался груздем, соответствуй, хе-хе. Отец точно пойдёт смотреть. Представляешь, как он расстроится, если они проиграют. Надо выигрывать, Миша. Надо, Миша, надо! Команда приедет в субботу. Надо будет встретиться и провести тренировку. Как и договаривались. Ты не дрейфь, Миша. Всё будет нормально.
— Блин, ссыкотно, честно говоря, — признался я «самому себе». Вот если бы самому сыграть…
— Ничего-ничего. Всё у тебя получится. Контакт у тебя с ними налажен. Контроль и взаимодействие работает. Кукловод ты наш… Хе-хе… Даже у меня так не получалось. Я как-то больше на себе концентрировался, а у тебя получается и другими управлять.
— Да они и сами играют, как звери. Настрой-то какой был, когда в Дальнереченске играли!
— Да-а-а… Очень серьёзно играли, — согласился «предок». — Сосредоточенно так. Словно взрослые.