— Они и после игры вели себя словно повзрослели лет на пять, — озабоченно проговорил я.
— Да-а-а, Мишка, думаю, ты украл у них детство, ха-ха!
— Не шути так, — нахмурился я.
— Да, какие тут шутки? Сие есть неопровержимый факт. Сейчас они сильно задумаются, как жить дальше? Они уже сегодня, наверняка, тренируются в усиленном режиме. Ведь и Михалычу твоё состояние передалось. Перед ним и его ребятами открылись новые горизонты. Эту неделю они будут пахать как Стахановцы. За себя и за того парня, ха-ха… А такие нагрузки, как ты им дал и те, какими они нагрузят себя сами, даром для организма не проходят.
— Не надорвутся, как думаешь?
— С твоим «допингом» им ничего не страшно. Только крепче станут. Значительно крепче. Мы потом после рейда, когда я стимулировал бойцов, проводили исследования. Никаких патологий. Только улучшение характеристик. Так что не бойся. Ты им всем уже сделал подарок на всю оставшуюся жизнь, как говорится.
Глава 13
Вечером я посетил тренировки по карате первой группы, которую вёл Жлобинский и провел полуторачасовую тренировку в старшей группе. В первой группе, я в основном медитировал, как статически, так и динамически, не отвлекая новичков от тренировки, а в старшей группе, акцентировал внимание на «реальных» комбинациях в кумите, беря их прямо из виденных мной схваток чемпионата мира… Я так и говорил: «такой-то сделал так-то, а такой-то ответил так-то, а потом было то-то».
Заканчивали тренировку в старшей группе обязательно каким-нибудь «высшим» ката. Либо делали все три «текки», либо «басай дай» и «басай шо», либо «канку дай» и «канку шо». Старшие должны видеть перспективу. Да и при демонстрации базовой техники высшего порядка, виден мой уровень, как тренера.
Здесь я тоже попробовал сконцентрироваться не на себе, а на других и тоже почувствовал контакт и перетекающую в «учеников» силу. Придя домой, я задумался о перспективах таких тренировок, почти не реагируя на мамины и папины охи и ахи по поводу хоккея и по поводу уже сделанного в деревне и перспективы бурения артезианской скважины у бабушки во дворе.
— и почему ты не рассказал мне о моих возможностях? — спросил я, когда улёгся спать.
— О каких возможностях можно было говорить в самом начале нашего контакта? Да и, честно говоря, мне совсем не хотелось снова «рулить» очередным телом. Только то, что ты вдруг «вспомнил» будущее, разбудило меня. Мне не хотелось, чтобы ты сошёл с ума. Или подумал, что сошёл с ума и обратился к врачам. Они бы тебя закололи всякой гадостью и… Мне это было не нужно. Как моя память просочилась в твою, не понимаю. Ну и потом твоё попадание в комму мне было совсем не интересно. Пролежать остаток жизни в состоянии «овоща» — перспективы не радостные, хотя теперь, иногда, я думаю, что для меня это было бы идеальным состоянием тела, когда я мог бы сконцентрироваться на своём бытие и попытаться вырваться из вечного круговорота осмысленных перерождений. Ты не представляешь, как это тяжко.
— Хм! Значит ты ещё и раздумывал, оставить меня «овощем, или нет»? — Спросил я.
— К сожалению, нет, — вздохнул «предок», не раздумывал. Сразу включился в контроль твоего мозга и нейро-химических процессов А потом уже, как говорится, процесс пошёл, кхе-кхе… Мне стало самому интересно, что из тебя получится, если твою ментальную матрицу заменить моей. Даже не так… Твой мозг заменить ментальной матрицей… Тфу, блин, и снова не так… Короче, ты понял. Сейчас у тебя работает не мозг, а вся нейросеть вместе с моей и твоей ментальными матрицами.
— Хм… Нейросеть… Это что-то из совсем далёкого будущего. Из фантастических книжек. Твоих, между прочим, фантастических книжек. Что ты писал… А что это такое мне так и не стало понятнее, хотя все твои книжки мной изучены от корки до корки, хе-хе, как говорится.
— У тебя сейчас движения тела прописываются к каждом нейроне. Понимаешь?
— У-у…
— Э-э-э… про индексацию и систематизацию информации ты уже в курсе. Это что-то типа такого же, но с нервными импульсами. Матрица думает, мышцы выполняют движения и импульсы систематизируются и записываются в нейронах. Когда твоя матрица снова задумает выполнить те же самые движения, мышцы срабатывает гораздо быстрее и правильнее. Каждое мышечное волокно входит в оптимальный режим напряжения или расслабления по отдельной программе. Поэтому ты движешься быстрее и правильнее других. Стоит тебе только «прописать» движения и они остаются в мышечной «памяти» практически навсегда.
— А если движения я делаю впервые? Ну, вот, например, вдруг неожиданно захочу сплясать гопака?