— Вот почему ты смотрела на него.
— Он у тебя очень красивый. Я не хочу, чтобы он умирал.
Мне показалось, что я почувствовал, что она чуть было не сказала, что её отец «отдал» моего отца своим конкурентам. Чёрт! Она не сказала и, наверное, она даже не подумала, а я это почувствовал. Я понял, что так и есть. Что на нас готовится покушение. На моего отца готовится покушение. Да-а-а… А я погорюю-погорюю и «приду к папочке», к папе-якудза. Зачем мне два папы?
— Вот суки! — подумал я. — Ну, хрен вам, а не барабан!
— Так, э-э-э, предок, точно сработает, э-э-э, эта, как её, э-э-э, бифуркация? Если что-то пойдёт не так.
— Если что-то пойдёт не так с тобой, то да.
— А с моим отцом, например?
— Не сработает. Только в ручном, кхе-кхе, режиме.
— Та-а-а-к. А как его включить? И когда?
— Да, хоть сейчас. Даже лучше, если начать сейчас, а потом, кхе-кхе, периодически переносить точку дальше и дальше. Чтобы не переживать слишком много обычных событий. Или просто поставить матрицу на режим сохранения, например, через час. Жаль, что ты не знаешь, что такое компьютер и не играл в компьютерные игры. Кстати, надо спросить у Тиэко, могут ли они заказать компьютеры из Англии?
— Слушай, тебе похер на то, что моего отца могут убить?
— Его не убьют, э-э-э. В смысле, э-э-э, ты потом сможешь изменить события для этого мира.
— Ха! Для этого мира! Но в другом мире его убьют! И этом другом мире будет и моя мама и такой же я, только не знающий про параллельные миры. Так ведь?
— Ну… Так, — нехотя согласился со мной «мой внутренний голос».
— И что мне делать?
— Будить Флибера. Он даст тебе то, что ты хочешь, — сказал со вздохом «предок».
— Ты знаешь, что я хочу?
— Сам через это проходил. Надоело постоянно возвращаться и проживать заново одно и тоже, ища варианты и плодя сущности. Ты хочешь «предвидение». Но это так скучно, знать, что дальше будет с тобой или с твоими близкими.
— Хрена себе, скучно! А хоронить отца не скучно?
— Хоронить родных и близких всё равно придётся, — вздохнул «предок». — Рано или поздно, но умирают все.
— Иди ты нахер, «предок» со своей философией! Давай, буди Флибера.
— Сам иди и сам буди, — обиделся на меня «мой внутренний голос».
— Зачем меня будить? Хе-хе, — раздался у меня в голове голос с интонациями закадрового «Штирлица» из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». — Это для вас есть понятие «сплю», а у меня его нет, ибо контроль и учёт — наше всё. Привет, Михаил. Рад знакомству. Как тебе нравится этот мир?
— Привет. Тебя зовут Флибер?
— Э-э-э… Что-то типа того.
— И ты контролируешь этот мир? — спросил я.
— Ну-у-у… Э-э-э… Как тебе сказать? Не то, чтобы контролирую… и не то, чтобы этот мир… Ты вряд ли сможешь правильно понять что я тебе могу сказать. Понять, значит представить, а представить то, что тебя окружает, человеческим умом невозможно. Например, твой, как ты его называешь, предок, так и не разобрался.
— Ну, почему? Я далеко продвинулся в понимании. Половина предыдущей жизни ушла на это и час этой. Но в этой жизни что-то пошло не так с моей матрицей.
— А то и пошло не так, что ты превысил свои возможности. Но, об этом потом. На досуге. Хотя, не знаю, зачем тебе пытаться объять необъятное? Так и что заставило вас «разбудить» меня?
Я понял, что отвечать нужно мне.
— Моего отца, скорее всего, хотят убить. А я не хочу этого.
— И как ты понял, что его хотят убить?
— Не знаю. Вдруг почувствовал.
— Хм! Интересный случай, — сказал Флибер. У нас с тобой такого ещё не было, да Василич? Чтобы ты предвидел будущее без моей помощи.
— Думаешь, он предвидит будущее?
— Похоже на то. Он ведь и при предыдущих критических событиях предвосхищал их. Просто он пока не понимает, что происходит и не верит себе.
— Тогда, зачем ему открывать канал? Может ограничится своими возможностями? — спросил «предок».
— Хм! Ничего, что я тут, а вы про меня, в третьем лице рассуждаете?
— Мы все тут, и никуда нам не деться от, мать его, триединства, — выругался «предок».
— НУ, почему? Мы-то с тобой можем уйти в «тень» и там поговорить. Хотя-я-я… Ты прав. И это вряд ли. Ты с ним повязан одной матрицей. И на хрена ты так сделал?
— Что сделал? Ничего я сам не делал! — разнервничался «предок». — Это всё он сам. Это его матрица перетянула мою на себя и не позволила ей оторваться от этого тела.
— Хм! Оригинально! Его матрица перетянула твою?
— Ну, да. Когда он головой бахнулся, а потом в коме был.
— Интересно.
— О, как! А ты говоришь, учёт и контроль, а сам не знаешь, что рядом с тобой происходит.
— Рядом со мной, хе-хе… Ну, ты сказанул… Я здесь и не здесь, я везде и ни где… Слышал такую формулу?
— Вроде слышал…
— Вроде, хе-хе…
Я здесь и не здесь,
Я везде, и нигде,
В сыпучем песке, и прозрачной воде…
Я в воздухе, что между пальцев течет,
Я — птица, чей вам не доступен полет…
Я — разум, что вам до сих пор непонятен,
Я мал и в то время, я так необъятен…
Я — демон, что души у вас искушает,
Я — бог, что вас раем затем награждает…
Я — алая кровь и я — белый цветок,
Я — горькая правда, я — лжи сладкий сок…
Я — образ прекрасный, что видели в дыме,
Я — вечный никто, пустота — моё имя… "[1]
— Страшно? — спросил Флибер.
— Не-а, — ответил я.
— Да-а-а… Жадб-жаль… Мне бы, конечно, лучше бы открыть ему канал предвидения, и не заморачиваться с множеством миров, что он наплодит без него. И почему ты против?
— Я не то чтобы против… Скучно ему будет жить, предвидя вообще всё.
— Он ещё и путешествовать между мирами мне запрещает, — сказал я.
— Не запрещаю, а не рекомендую. Чувствуешь разницу? — буркнул «предок».
— Я посмотрел его матрицу и нашёл пробой. Спайку. Ты сам слишком намудрил с медитациями. Не надо вам пытаться понять мир. Почему вам, людям, просто не живётся? Мало того, что вы хотите понять мир, так у вас есть неистребимая потребность ещё и изменить его. А мне напрягайся, чтобы свести концы с концами. Ну, ладно, — один раз. Для того, как говорится, и послали меня вместе с тобой. Так ты ведь не угомонился и отправил переделывать мир другого персонажа. А потом и твой Джони… Он-то каким боком получил себе «попаданца»?
— Это, извини, я сам не знаю, как получилось, — проговорил «предок».
— Не знает он… Вот и пришлось мне сводить всех попаданцев сюда. Потому и ты сюда попал и твой товарищ Судоплатов и Женька, который оказался совсем не Женька. Что там ты мудрил во время своего перехода⁈ Даже мне не известно.
— Я не хочу знать всё будущее, — прервал я монолог Флибера. — Я хочу просто жить без всяких заморочек.
— Так и живи, кто тебе не даёт? — хмыкнул Флибер.
— Так, отца убьют… — опешил я.
— И что? Такова жизнь. А сколько вокруг других смертей и ты, когда будешь знать, что умрёт кто-то из твоих родных, примешься их спасать? От смерти спасти нельзя.
— Отец может погибнуть из-за меня, — буркнул я.
— Уезжай домой. Делов-то! Сесть на самолёт, — сказал «мой внутренний голос».
И тут наш самолёт вдруг резко пошёл вниз, а в самом низу у меня спереди так защекотало, что я чуть не уссался.