Видели мы сегодня такие в радиотоварах. Именно фирмы «Рэйнбоу», да. С радугой вместо эмблемы. Британский, да. Японцы пока такие не выпускают. Заказал я такой, но не знаю, получится ли у папы-Тадаси его переправить в СССР? Запрещено, говорят, к реэкспорту в СССР. Да и хрен с ним! А пока не понимаю, для чего он мне может пригодиться. В игрушки играть? Кстати, видел я тут и игровую приставку, тоже английскую, с игрой-симулятором полёта на истребителе Ф-16.
Предок сказал, что в его жизнях она появилась не ранее девяностого года. А в этом мире — в семьдесят восьмом. Охренеть, что Женька натворил! И почему в компьютерных технологиях и производстве микросхем лидирует Великобритания? Почему не СССР. Почему он там, а не в СССР? Ничего не понятно! Перевербовали? Украли и вывезли?
Вот эти вопросы я бы с удовольствием задал Женьке Дряхлову, но в Европу меня хрен выпустят. С чего бы вдруг? Тут и в Японию, если узнают о моей женитьбе, путь закажут. Тадаси предложил, всё-таки, оформить наш с Тиэко брак официально, как положено, с брачным контрактом и свадьбой. Предлагали даже оформить прямо сейчас, дедушка-губернатор оформит, но папа сказал, что ему нужно посоветоваться с женой. Молодец. Правильно сделал. Мне ещё тоже подумать надо, жениться — не жениться? Слишком уж активно семейство Минобэ за меня взялось, да… Взяли меня, так сказать, за интимное место, кхм-кхм. А это, хоть и приятно, но, я ведь тоже не пацан — «штаны на лямках». И я, и мои «советчики» хотели понимания, к чему сей мезальянс может привести?
Я передумал сообщать Тадаси места сбора конкурирующей группировки и контейнеров с оружием. Подумалось, а вдруг «волна» пройдёт мимо? Не прошла.
Отца положили на обследование и в тот же день по вечерним телевизионным новостям передали о перестрелке в районе Гиндза прямо на проспекте Харуми-дори. Среди белого дня обстреляли машину финансового босса и как оказалось — организатора покушения на нас — Матаити Тусуми. Эту фамилию озвучил папе-якузда я ещё десять дней назад, а он, значит, отреагировал только сегодня…
Машину не только обстреляли, но и подожгли, а потом снова обстреляли, когда Матаити Тусуми попытался выбраться из полыхающего бронированного мерседеса. Финансиста и руководителя мозгового центра клана Матаити нашпиговали свинцом изрядно. А потом взорвался сам финансовый центр, принадлежащий группировке. Обрушилось целое здание. А а это, между прочим, самый центр Токио. Финансовый центр, между прочим.
Потом передали, что одновременно с этими акциями прошли перестрелки и даже взрывы на контейнерном терминале в округе Токай. Это, если что, то место хранения оружия и боеприпасов, о котором я Тадаси не сообщил. Оттуда, кстати, я отправлял свой первый контейнер, да-а-а…
Потом, на следующий день, взорвалась машина Реките Минобэ, когда он въезжал на территорию своего дома. В этой машине ехали бы и мы с Тиэко, если бы не решили после госпиталя пройтись по Токио пешком.
Дедушкина машина оказалась тоже сильно бронированной, а канализационный люк, под которым взорвалось устройство, оказался очень прочным. Их, чугунные дорожные люки по пути к дому семейства Минобэ, заменили по моей рекомендации на специально отлитые стальные. Поэтому люк, к которому враги снизу прикрепили самодельное взрывное устройство, не раскололся на много мелких поражающих элементов, а наоборот, выполнил функцию своеобразного щита.
Информация о покушении на губернатора всколыхнула всё Токио. Подключилась и полиция, которой были «слиты» фотографии специалистов, проводивших профилактические работы на коллекторе в которых были опознаны боевики клана Матаити. Откровенно говоря, и в машине, кроме водителя никого во время взрыва не было. Дедушка присел в неё позже, и активно пиарился перед камерами Токийских газетчиков и телевизионщиков.
Через три дня отец из Клиники Института кардиологии вышел с диагнозом «абсолютно здоров» и мы с ним уехали на горнолыжную базу рисовать гору Фудзи. Тиэко осталась дома. Её срочно вызвали в школу по причине написания контрольной работы по математике.
Отец положительному диагнозу не удивился, потому, что чувствовал себя сейчас намного лучше, чем тогда, когда приехал в Японию. А вот врачи клиники удивились сильно и проделали одни и те же исследования дважды, почему и продержали отца аж трое суток. Но в саду тоже цвела и опадала сакура, поэтому отец сильно не рвался на свободу.