— Бы меня спрашиваешь про такие вещи, про которые я уже забыл с твоем объёмом знаний, что есть в твоей, млять, матрице. Ты меня ещё про пестики и тычинки спроси.
— Ну-ну… Не заводись. Нервный ты что-то стал…
— Станешь тут, — буркнул я. — Поражающие факторы регулировать, это хорошо.
— Конечно хорошо. Плазма не дает взрывной волны. Она просто выжигает всё на нужной площади, причём, проникает во все отверстия на определённую глубину. По сути, выгорает весь объем. Даже не выгорает, а разрушается на атомном уровне. Получается этакий кремневый слепок с фабрики, кхе-кхе…
Юмор «предка» при таких обстоятельствах меня покоробил.
— Тебе совсем не жалко тех людей? — спросил я у «своего внутреннего голоса».
«Предок» ответил не сразу и его ответ меня «убил».
— Но ведь они всё равно умрут. Да ещё как умрут. Фактически уничтожат всю Голландию и засыпят планету пеплом, который будет кружить над ней несколько лет. Ядерная зима, знаешь, что это такое?
Я отрицательно крутнул головой.
— Я тебе покажу, — пообещал «предок».
— Не надо, — только и смог вымолвить я. — Не хочу.
— Надо-надо, — зловеще проговорил «мой внутренний голос». — Чтобы сделать правильный выбор, надо это видеть.
[1] Ангстрем — внесистемная единица измерения длины, равная 0,1 нанометру.
[2] Сяолиуцю — остров у юго-западного побережья Тайваня
[3] Управление «С» КГБ СССР — служба нелегальной разведки.
Глава 7
Тиэко осталась в Японии. Тема о переезде в СССР не поднималась. Мы обменивались телеграммами, телефонными разговорами. Из нашего с Рамзиным кабинета в управлении КГБ. Полноценного, между прочим, кабинета, в котором собственного стол у меня не было, но зато имелись кресло и диван, которые я оккупировал беззастенчиво по самому прямому назначению в зависимости от потребности полежать, или посидеть. Но чаще всего, любил я «постоять на спине», как говорил Рамзин.
Однако, в кабинете я появлялся не часто, больше околачиваясь в спортзале, но в основном я пытался закончить школу с золотой медалью. Для этого мной штудировались экзаменационные билеты, которые мои одноклассники писали по математике, истории, химии и русскому языку. Билеты мной были переписаны у Ирины Новиковой — нашей отличницы, которая мной была отблагодарена. перьевой авторучкой «Паркер». Не очень и дорогой, кстати.
Проштудировав билеты и выучив их на зубок, мне удалось-таки сдать экзамены на пятёрки и не без трудов, получить золотую медаль. Начальник управления КГБ позвонил на всякий случай в РОНО после сдачи мной экзаменов и спросил, что они думают на эту тему. Медаль золотая, как оказалось, на школу была выделена одна. Зато серебряных — аж три. Одну из них собирались мне и, хе-хе, вручить. Однако после удивления начальника КГБ «почему собственно», медаль для меня сразу нашлась. Наверное забрали у какой-то школы. Да-а-а… И почему они нормируют даже выдачу наград? Чтобы не злоупотребляли? Тогда бы, наверное, на Кавказе все ученики заканчивали школы с медалями, ха-ха…
Тиэко в Союз не ехала и мне ехать учиться в Москву тоже расхотелось. Как не хотелось учиться и в Хабаровске в институте физкультуры. Рамзин сказал, что в Московском институте физкультуры, если уже имеешь высшее образование, можно получить диплом «высшей школы тренеров», где готовили тренерские кадры высшей квалификации.
Он посоветовал мне получить какое-нибудь высшее инженерное образование здесь во Владивостоке, а потом и физкультурное.
Я понимал его. Он просто не хотел терять во мне серьёзное подспорье в его работе по подготовке бойцов спецназа. Да и Григорьев всё-таки рассчитывал на меня, что я реализую свою задумку с производством роботов-разведчиков. Хотя, как оказалось, ему из Москвы прилетела «пилюля» в виде указивки «не заниматься утопической ерундой, а работать по утверждённым планам». Да-а-а…
— И тут планы, — подумал я, — когда Григорьев мне пожаловался.
Мы с ним сошлись на почве лечения его спины, вылившееся в полное обновление его организма и ликвидации патологий, вызванных производственными «излишествами». После обследования Григорьева в каком-то Московском институте, где у него не обнаружили старых, диагностированных ранее заболеваний, начальник управления «разрешил» мне провести подобное лечение и Рамзина со товарищи. Которых я уже месяц, как обихаживал. Хе-хе…
Объявив семье о том, что хочу помогать родителям возделывать дачу, а значит ни в какую Москву не поеду, получил несколько родительских рекомендаций. Папа сказал, чтобы я поступал в «Двиму» на дизельного механика, как дядя Гена. Мама настоятельно советовала поступать в Дальрыбвтуз. Тоже на механический факультет, только связанный с переработкой рыбы, «машины и аппараты пищевых производств».