Кто-то из покорённых «Ямахой» девушек поинтересовался, почему я не приезжаю к месту сбора всех «рокеров», как, почему-то себя называли Владивостокские мотоциклисты, памятнику-мемориалу подводной лодке «С-56», что у нас стоит на корабельной набережной?
Я об этом месте не знал, а просто пожав плечами, сделал себе зарубку на память. Обладатели разного вида мототехники собирались у мемориала в семь часов вечера немного общались и разъезжались по городу небольшими компаниями. Это был такой клуб по интересам. Лидерами во всех отношениях тут были обладатели мотоциклов «Ява». И чем круче она выглядела, тем уважительнее относились к владельцу. Явам задирали рули, делая их как у «Харлеев», увешивали зеркалами, поднимали «сидушку», выгибали трубы глушителей, и хромировали, хромировали, хромировали.
Моя «скромная» Ямаха не производила сильного внешнего впечатление, но на «рокеров» подействовала, как вожделенная для колдуна «Лампа Аладдина». «Рокеры» её обступили и тянули руки, чтобы потрогать, но без моего разрешения себе этого не позволяли. А я разрешения не давал, молча сидя в обтягивающем тело чёрном комбинезоне и «колпаке» с опущенным забралом.
В первый вечер я так ничего не сказал, хотя меня о чём-то и спрашивали, а просто постоял-постоял и уехал. Не знаю, почему я так поступил, но что-то мне не понравилось в этом сборище самолюбивых пижонов. Они, похоже, считали себя «элитой». Особенно некоторые, те, кто имел самые крутые тачки. Ява был мотоциклом дорогим, а довести её до желаемого улучшения, стоило ещё дороже, поэтому здесь собирались точно не дети сварщиков.
Поэтому я продолжил катать совершеннолетних купальщиц. Вокруг меня даже образовался «кружок почитательниц». Сначала со мной познакомилась Ирина, спросив, нет ли у меня трёх копеек одной монетой, «а то без сиропа вода уже надоела». Трёх копеек у меня было много, но девушка мне приглянулась, и я сразу понял причину её «подката», и предложил ей «испить из моего сосуда». Она сначала нахмурилась, но увидев, что я нырнул рукой в свой рюкзак и достал пластиковую бутылку с оранжевым напитком, расширив глаза, улыбнулась.
— Это что? — спросила она. — Что за бутылка? Откуда такая?
— Заграницей такие бутылки входят в оборот. От стекла отказываются. Пластик — всему голова! Лёгкий. Удобно воду наливать и с собой брать. Два литра, а ничего не весит. Не наша стеклянная двухлитровая банка.
Я вынул из сумки стопку разрисованных картинками и иероглифами стаканчиков от йогурта и, отсоединив один, налил в него напиток. От вида стаканчика девушка едва не закачалась и прикасалась к нему губами с таким выражение лица, как будто прикасалась к волшебному хрустальному кубку с живой водой.
Но это была не живая вода, а сильно разбавленный мной холодной кипячёной водой концентрированный сок манго. Нравится мне всё разбавлять и делать из соков «морсики».
Однако на девушку и сок манго произвёл оживляющий эффект. То есть напиток очень понравился. Она смаковала его со сладострастным выражением лица долго, до последней капли, которую попыталась достать языком.
— Давай ещё налью? — предложил я.
Девушка очнулась, как ото сна и протянула руку со стаканом. Я налил ещё. Она снова выпила и хлопая длинными ресницами спросила:
— А можно я Надюху позову?
— Вас двое?
Она кивнула.
— Перебирайтесь ко мне. Место есть.
— Ой! Я сейчас!
Она сбежала по ступенькам и быстро привела подругу, оказавшуюся, по стандарту, обычной простушкой, а потому — сильно стеснительной. Мы познакомились. Хорошо провели время, болтая о том, о сём. Причём, девушки оказались студентками третьего курса того института в котором собирался учиться я.
— Ха-ха! Вот это совпадение! — подумал я и спросил, чем их сильно удивил вопросом. — Лекции за первые курсы есть?
— Есть. — Сказала Надюха. — А тебе зачем?
Я объяснил и они обе сильно удивились узнав, что я ещё абитуриент.
— А я думала, что ты уже взрослый, — скуксилась Ирина.
— Я после армии, — соврал я.
Девчонки ожили.
— Где служил?
— Далеко отсюда.
— А сам местный или приехал? Мы в общаге с Надюхой живём, на Баляйке. Устроился уже?
Они спрашивали, перебивая друг дружку и переглядываясь, словно соревнуясь, кто больше задаст вопросов.
— Коренной. Имею своё двухкомнатное жильё, разделяемое с родителями.
— О-о-о… Да ты завидный жених, — сказала Ирина, а Надежда почему-то зарделась.
— До сдачи сопромата о женитьбе не помышляю, — улыбнувшись сказал я. — Хотя от встречи с симпатичными девушками не отказываюсь.