— Здраво! — кивнув согласился «старший». — Вон Гриха тоже до этого лета не пил. Ха-ха! Развязал здесь!
— Как поступил, так и бухаю, — сказал Григорий. — Ещё домой съездить надо за вещами для совхоза. Не могу просохнуть.
— Я тебя и не узнал сразу, — сказал я, закусив вторую рюмку водки бутербродом с копчёной колбасой. — Борода, как у деда мороза. Только чёрная.
— Да. Я моментально зарастаю. Слушай. Откуда такое богатство? Колбаса копчёная? Ты как с неба свалился с такими, э-э-э, изысками…
— Не бери в голову, — отмахнулся я.
Не говорить же ему, что я трелюю продукты из будущего другого мира прямо в контейнер, где стоит наша машина. Даже не я трелюю, а Флибер. Тайванцы согласно номенклатуре наполняют «свой» контейнер, а Флибер переправляет продукты в наш сорокафутовик.
Отец собрал по району желающих и организовал гаражный кооператив. Под этот кооператив уже отвели землю в овраге, собирающем воду с нашей сопки. Проект, созданный по моим эскизам, я помнил, как было в будущем, успешно проходит согласование. А пока мы, под шумок, поставили два сорокафутовых контейнера под наши хозяйственные нужды и автотранспорт. Вторую машину, я, кстати, привёз не бесплатно, а заплатив изрядную пошлину. Да и хрен с ней. Как дали мне нормальные права, так и вывез я машину, собранную для меня по специальному заказу.
После двух рюмок самогонки мне так «похорошело», что я решил снова окунуться, а окунувшись, сказал, что больше не пью. Честно говоря, меня подташнивало, и я с трудом сдерживался, чтобы не поделиться завтраком с Ихтиандром.
Зрению фокусироваться становилось всё сложнее и сложнее, и я попытался отпроситься прикорнуть, но Татьяна жестко сказала:
— Сиди рядом! — а на ухо прошептала. — Знаю я такие компании. У нас специально умники парней спаивали, чтобы к их девчонкам приставать.
— Где это у вас? — спросил я теряясь в догадках.
— Есть в городе кружок высокопоставленных деток. Я не собираюсь с ними. Они так моего парня споили и… Мне тогда только семнадцать лет стукнуло, а отец ещё не работал на партийной работе. Он главным инженером Дальэнерго работал. Тоже должность приличная, вот меня и пригласили на одно сборище ублюдков. День рождение, вроде как… У меня тогда уже был парень. Вот его и напоили. А потом меня… Того этого… Подарили имениннику. После этого я и занялась боксом.
— Что за ублюдок? — спросил я моментально протрезвев.
— Не важно. Главное, — ты не повтори его ошибку. Не бросай меня. Мы же этих ребят не знаем. И они нас не знают. Мы для них чужие, а с чужими можно делать всё, что угодно. У них нет перед нами обязательств.
— Согласен, — сказал я и обратился к Флиберу. — Могу я протрезветь?
— Можешь, но не опасайся. Я бы тебя разбудил, если что-то пошло не так. И опьянения не бойся. Сконцентрируйся на зрении. Оно первично при ориентации в пространстве.
Я попытался сконцентрироваться на зрении, которое разбегалось, как тараканы на кухне.
— Напрягись-напрягись! — командовал Флибер. — Печень твою я уже простимулировал. Ферменты должны политься в кровь рекой. Но лучше бы сходить и вывести из организма. Побольше выпей воды и сходи, прополощи желудок. Через полчаса получишь нужный результат. После этого события у тебя в матрице пропишутся старые команды, которые работали у твоего предшественника. У тебя, кстати, на генном уровне заложена борьба с алкоголем. Не было даже намёков на вероятность алкоголизма.
— Ну и слава Богу.
— Танюша, пошли, прогуляемся, — сказал я, вливая в себя литр чистой воды.
— Пошли, — просто сказала она.
Глава 12
Ребята оказались ненавязчивые. Никто не приставал с расспросами. Узнав, что мы с Григорием студенты-абитуриенты одного института, все как-то сразу потеряли ко мне интерес. Даже к моему карате острый интерес проявлял только Григорий.
«Прогулявшись» и проб*евавшись, я почувствовал себя хорошо, но пить перестал. Другие тоже, опохмелившись, канистрочку закрутили и отдали мне.
— Спрячь, — сказал Гришкин брат. — У нас есть на что купить. Мы люди трудящиеся. Скоро приедет Табакин, привезёт. Спасибо, что опохмелил. Как-то мы вчера не рассчитали. Да Петручо пролил литровую банку самогона. Вот и не хватило.
Петручо «висел на рее», как парни называли настоящий стальной пионерский флагшток. Ну, как висел? Привязан был к нему, как к столбу дерева.
— У нас за алкоголь суровые штрафы. Если пролил каплю и поймали, бьют веслом от резиновой лодки десять раз. Успел бежать повезло. Амнистия. Пролил много — на рею. Как у настоящих пиратов. У нас тут, вообще-то, пиратская шхуна. Поэтому и женщинам тут не место. Никто не может привести сюда какую-то соседскую отдыхающую. Хочешь снаш, э-э-э, общаться — общайся на стороне. Из-за женщин одни неприятности. Они сразу начинают устанавливать свои порядки. А если их несколько, то это вечная грызня. Женщины у нас бывают только свои. И то, приезжают в гости и не командуют. Сидят в сторонке и отдыхают.