— Тут даже телефоны на таможне проверяют? — удивился я.
— Телефон, тут не телефон, а коммуникатор. Там столько всего… Вся жизнь в нём. Без этой истории, ты, — либо шпион, либо террорист. Компьютерные боты осуществляют пересылку звонков и сообщений, формируя легенды для нескольких личностей. Поэтому точка перехода и выбрана это место и это время. Для покупки необходимого, — самое то время. Да и для снятия наличности…
— Теперь начинаю понимать, — согласился я. — Просто шагнувшего в этот мир вычислят в полпинка.
— Точно. Столько провалов было! Мама дорогая! Полжизни потрачено на изготовление этого мира, чтобы он заработал на благо, так сказать, других миров…
— Ой-ой-ой, — не сдержался я. — Прям-таки для других миров? Для себя любимого и делал, хитрый пингвин. Чтобы пользоваться незаслуженными благами цивилизации.
— Это почему это, незаслуженными? — обиделся 'мой внутренний голос. — Мной всё нажито непосильным трудом. Не наворованное. Потом и, в некоторых случаях, кровью. Чужой, чаще всего, да, но и моей, не без того, кхе-кхе-кхе… В девяностые годы ох как пришлось повоевать! Да и потом… Хе-хе… Отжать бизнес хотели не однократно.
— И кому ты свою империю оставил? — спросил я.
— Здесь, в основном, — детям, — вздохнул он. — Часть, крупные предприятия, завещал государству. Дети с ними не справятся… Я имею ввиду — мафию, да… Часть зарубежных акций перевёл на «до востребования». Вдруг кому-то из нас получится перескочить и следующую кромку… За пределы этого настоящего…
Я в задумчивости поднялся наверх, отдав Флиберу соответствующую команду, и вышел на улицу, открыв дверь, запертую на засовы, изнутри. Домик был совсем небольшой. Даже, можно сказать, что маленький. В нём имелся самый минимум мебели: стол с монитором, рабочее кресло, диван, холодильник с консервами и соками, в морозилке которого в прозрачных запаянных полиэтиленовых пакетах лежал хлеб, мясо и овощи.
На улице, не смотря на май, было прохладно и, главное, сыро. Над лесом, а вернее, тайгой, низко висели тучи, цеплявшиеся за верхушки гор. Это потому, что домик стоит на высоте шестьсот пятидесяти, а вершины поднимаются ещё метров на сто. Сюда к истоку реки Партизанской, когда-то давно, «пропилили» дорогу лесорубы. Здесь в глухомани в межгорном распадке «предок» и взял себе участок под пасеку и под охотничьи угодья. Не очень далеко от человеческого жилья, но на машине доехать сюда можно было только по руслу ручья, постоянно размываемому, а потому для простого автотранспорта недоступного. Можно было пройти пешком с километр от ближайшей дороги, как и ходил пасечник Петрович. «Предок», имея в собственной эксплуатации небольшой вертолёт, добирался сюда воздухом.
Глава 3
Да, всё свободное от леса пространство было выровнено именно, как посадочная полоса. Мало того, на этой площадке были уложены перфорированные стальные плиты, как на военных аэродромах. Через перфорацию пробивалась зелёная травка и молодой кустарник. По периметру стояли ещё закрытые, но выставленные для прогрева, пчелиные домики. Чуть ниже площадки бежал ручей, который километров через тридцать, собрав воду с сопок, превратится в нормальную речку, а через сто — в большую реку, в которую когда-то давным-давно, в средние и более ранние века, заходили китайские парусные корабли.
Мысленно «просмотрев» речку Партизанская от истока, до её устья, вспомнив карту края, я понял, что, как раз, где-то здесь, и в сторону Дальнегорска, и летали в моё время неопознанные летающие объекты. Их видели многие, многие о них говорили, но верил в это мало кто.
— А что вы скажете про неопознанные летающие объекты? — спросил я. — Это пришельцы и есть?
— Флибер, поясни. У тебя лучше получится.
— В основном это — автоматические зонды, — сказал Флибер. — Это, вроде, как ваша диспетчерская аэропортовская служба, включающая маяки. Они обеспечивают маршрут, проходящий по вашей солнечной системе. Ведь даже в космосе ориентация происходит по объектам и для космических перелётов система звезды, это самая точная ориентация в космическом пространстве.
— Хм! Интересно…
Вдруг туча над сопкой сгустилась и «выплюнула» серый сгусток.
— О! Вот он, мой хороший! — сказал «Предок» и «голос» его потеплел, словно он увидел встречающего у порога собственного дома пёсика.
И я услышал такой же радостный отклик со стороны серого сгустка. Мысленный отклик.
— Ух ты мой хороший, — вырвалось у меня, и сгусток резко остановился, не долетев до посадочной площадки метров двадцать.