— Тогда, может быть твоих умников сюда переместить? Я имею ввиду — Союз.
— Понятно, что вы имеете ввиду. Но там, я спрятал производство своей техники за банальным повтором современных британских аналогов. И это приносит приличный доход, между прочим. А в экспериментальных цехах работают энтузиасты, которым фабрика даёт всё, что им требуется. Фирма даже остров у Тайваня выкупила, для организации санатория и места для отдыха. На фабрике серьёзная охрана. Тадаси Минобэ обеспечивает своими людьми.
— Что-то они слишком близко позиционируют себя с СССР. Не отразится это на отношении к ним Японского правительства и США?
— А я знаю? — удивился я. — Мне важно, что я могу думать над заданием, которое мне поручили.
— И как? Что-то движется?
— Конечно, движется. Прототип управляемого летающего дрона с видеокамерой, передающей изображение на приёмник, думаю, удастся создать к концу года. Мне бы ещё раз смотаться на Тайвань.
— Вот после картошки и смотаешься. А то, смотри, можем и подводной лодкой забросить. С аквалангом ты справляешься неплохо. Высадишься на своём острове… Надо тебе катер прогулочный купить…
— Думал об этом. О катере, в смысле… Содержать его дорого. Но есть у семьи Минобэ.
— Твой спутниковый приёмник настраивается на любые спутники связи. Зная коды входа можно пользоваться им не как приёмником, а как приёмопередатчиком. У него и была такая функция, но передающие блоки убраны. Очень полезная вещь. Наши делают, но твоего гораздо компактней антенна. В ней какой-то особый материал используется, который усиливает сигнал. Маши «головастики» колдуют над ним. Так что… Не знаю, где твой папа-якудза берёт такую технику, но она — явно военного предназначения.
— Думаю, можно будет достать именно приёмопередающее устройство и привязать его к нашему спутнику-ретранслятору.
— Это было бы очень полезно для наших специальных подразделений. Особенно, если собрать кодирующие и раскодирующие устройства.
— Ну, это уже не ко мне. Я в этом ни бум-бум.
Я, и вправду, был совершенно «ни бум-бум» в технике, ни в микро-электронной, ни в просто электронной, ни в радио, ни в бытовой, ни в авто. Даже «концептуальный рывок через десятилетие» в модернизации Мазды Просид у меня получился потому, что я в одной из своих жизней вынужден был вникнуть в устройство моего персонального автомобиля, и выучил его с помощью Флибера наизусть, как говорится, пытаясь наладить «на месте» его ремонт. Попытался — не вышло. Завод приватизировали и он сгинул вместе с моими чертежами.
Поэтому я и сейчас, даже имея у себя «внутре» несколько высших инженерно-технических образований, оставался спортсменом, который мог по мельчайшим элементам разложить любое движение, показать, где напрягаться, а где расслабляться, как дышать и в каком «месте» выдыхать. Главное, я теперь это чётко осознавал и мне, было важно, чтобы у моей страны это оборудование и технологии просто были. Пусть Женька Дряхлов в них разбирается, а я просто буду переносить технику из будущего сюда. Пусть они тут сами разбираются, как её использовать и развивать ли эти технологии. Главное — оно есть у меня и вполне легально. И я уж применю это всё с пользой для Родины. Если придётся, конечно. И нет ничего зазорного, чтобы использовать чужое, если сам не можешь создать лучше.
Ведь перевезли же в СССР после войны из Германии оптическую фабрику завод «Цейса». Перевезли не только вместе с оборудованием и технологиями, но и со специалистами. И ничего! Выпускали фотоаппараты и линзы с зеркалами для спутников слежения.
А американцы, перенёсшие к себе ракету «Фау» вместе с Брауном, тоже особо не стеснялись брать чужое. Да они вообще никогда не стеснялись брать чужое. У них всё их существование завязано на краже и грабеже других государств, даже чужих технических специалистов и научных работников. Так и нам чего стесняться?
Вот не можем мы, почему-то, играть в футбол. А в хоккей играем хорошо, хоть с шайбой, хоть с мячом. Оружие у нас получается хорошее, а бытовая техника не очень. Грубая. Почему? Да, потому, что не считаем её важнее автомата, или танка. Даже трудящиеся, которые это всё производят, да…