Пообедав жульеном из крабов, скоблянкой из трепанга, запечённым в сливочном масле с луком гребешком с рисом, и испив белого сухого вина, я получил массу удовольствия.
— Так можно жить, — подумал я. — Если приезжать сюда обедать, кхм-кхм… А интересно, состояние сытости сохраняется?
— Всё из этого мира переносится в реальный. Белки, углеводы, хе-хе, каловые массы.
— Фу на тебя!
Я икнул.
— Странно это как-то.
— Я там нажрусь, тут нажрусь и снова туда. Не лопну?
— Флибер рулит, — хмыкнул «предок» и добавил с пиететом. — Флибер — наше всё. Ленин, Партия, Слава и КПСС в одном лице.
— Не кощунствуй. Я Ленина уважаю.
— Все мы Ленина уважаем и даже любим, — вздохнул «предок», — а х*ли толку? В нас ли с тобой дело?
— Не матерись! Тебе не идёт! Ты, вообще, эфемерное создание, ангел, можно сказать, а сквернословишь.
— Ангелы тоже всякие бывают.
— Бывают? — удивился я.
— А я знаю? — переспросил «предок».
— Я знаю, — сказал Флибер. — Ангелов не бывает. А вот сущностей всяки хразных — воз и маленькая тележка. Возможно такая тварь могла залететь и в Женьку вашего.
— Почему сразу «тварь»? Он, вроде, полезное дело делает. СССР помогает.
— Только не понятно зачем и почему…
— Всё! — прервал я дебаты моих советников. — Мне желудок на глаза давит. Поспать бы. Что-то утомили вы меня. Да и завтрак, тире — обед слишком плотный.
Официантка принесла кассовый считыватель, а я приложил к нему первую в ряду карточку в портмоне.
— Спасибо кухне и тебе, милая, — поблагодарил я громко персонал и официанта.
Чаевые сразу были заложены в чеке. Видимо ранее у моего реципиента была об этом договорённость.
Поднявшись на третий этаж, и приложив карту-ключ к двери углового номера, я вошёл, бросил куртку на кресло и, разувшись, бухнулся на широкую, охнувшую подо мной кровать, застеленную зелёным покрывалом. Однако уснуть не смог. Мысли крутились вокруг попытки понять, как может со мной происходить то, что происходит?
С тем, что я попаду в один из параллельных миров, где будет хоть и недалёкое, но будущее, я смирился. Не моего мира, другого, но будущее. И с этим я смирился. Про челнок я слышал, но его трансформация меня ошеломила. Волшебство какое-то! Моя трансформация в другого человека! Да, не простая трансформация, а, чёрт, иллюзорная! Я — иллюзия? Бред!
Я пощипал себя за запястье и почувствовал сильную боль. Прикусил губу и почувствовал солёный привкус крови. Поднял к лицу левую кисть и повернул её ладонью к себе. Нормальная кожа. Линии судьбы, капиллярные узоры, шрамы от порезов. Нормальная человеческая ладонь. Сильно сжал кулак. Кожа побелела. Отпустил — порозовела. На костяшках пальцев набитые суставы. Хорошо-хорошо набитые. Мне такие бить и бить, да… Такими можно черепицу крушить, а я даже не приступил к набитию. Так… При отжимании по полу стучу, да по макиваре с мешками… Это не то… Совсем не то. Мне бы туда такие кулаки… Да и тело… Крепкое тело! Не пацанское, а мощное. Хотя… Тридцать лет — это уже диагноз. Скорость не та, рефлексы… Моё то тело лучше, да…
Проснулся я от луча солнца, бьющего через чуть сдвинутую занавеску. Кинул взгляд на часы.
— Отдохнул? — спросил «предок». — Надо двигаться дальше. Отдохнёшь потом. Сейчас нужно срочно отдать нужные распоряжения. Дел — ерунда. Всего-то передать образцы радиодеталей, чтобы там, на заводах, приступили к изготовлению и к изготовлению похожих на современные, плат, контроллеров. Это должно занять несколько дней, понимаешь?
— Да, что ты меня уговариваешь, как маленького, — обиделся я. — Прилёг, понимаешь, поспать немного.
— Мог бы на яхте спать. Уже бы, почитай, возле Кореи были.
— Так и объяснили бы, а не болтали о всякой херне! — вспылил я, обулся и вышел из номера, хлопнув дверью, как будто мои советники-консультанты остались там, ага!
— Кормить в поездке будут? — спросил я свой внутренний голос.
— Ты документы забыл вместе с курткой, — сказал «предок».
— Млять! — выругался я и вернулся в номер.
Челнок стоял всё там же. Я махнул рукой «дежурному капитану порта». Он кивнул.
— Совсем ухожу. Стоянка свободна.
— Принято, — сказал дежурный.
— Баллоны заправлены, костюм просох, жилет проверен, — сказал вышедший из своей коморки Александр. — Заберёте?
— А как же?
Инструктор вынес водолазную амуницию и мы погрузили имущество в трюм.
— Он вас ка живой слушается, — покрутив головой, сказал Александр.
Я ничего не сказал, а нырнул внутрь челнока. За мной закрылся фонарь и мы отчалили.
Яхта ждала в заливе Посьета. Флибер, как только мы отошли от Русского острова, связался с Яхтой и сообщил, что пассажир будет через час. К моменту моего прибытия, Зарубинская таможня и пограничники уже были на борту и оформление не заняло двадцати минут. Никакого багажа, кроме того, что уже находилось в каюте, у меня не было. Высадив меня, челнок лёг на обратный курс, а двигатели моей яхты взревели после оформления.