Мы перешли к другому контейнеру, где часть коробок уже были распакованы, а «аппараты» лежали на столах.
Я взял крайний, размером с ладонь и включил подачу питания. Нажал кнопку, проверил вращение пропеллеров. Поставил дрон на стол. На пульте нажал красную кнопку. Дрон взлетел и завис. Одел «очки», включил и увидел в инфракрасной камере фигуры. Шевельнув рычажком, развернул коптер и разглядел всю «почтенную комиссию», наблюдавшую всё, что видел я, на большом мониторе телевизора.
Дальше ничего интересного не было, кроме того, что я умудрился залететь на охраняемую территорию КБ «Илюшина» и запечатлеть их секретный, но не летающий пока, «Ил-96–300», залетев прямо в приоткрытую дверь ангара.
— Дела-а-а, — проговорил Андропов, просмотрев на повторе полёт «шмеля», как я назвал этот, не самый маленький по размеру, коптер. Имелась ещё и двадцатиграммовая «муха», и ползающие дроны и рои боевых дронов, завязанных на единую систему управлением боем, но их показывать я пока не собирался. Придёт ещё время. Не оценят пока сие наши руководители. Пусть хотя бы это осознают и примут.
Глава 25
— Ты мне, Михаил, вот что скажи, — начал Андропов, отхлебнув чай, налитый в стакан, удерживаемый мельхиоровым подстаканником с вензелями романовского двора. — Как я понимаю, это уникальное оборудование собирается где-то на Тайване. И это оборудование собирают местные китайцы под управлением японцев. И ты говоришь, что его собирают только для нас, для СССР. Почему-то мне не очень верится, что подобной техники нет у стран НАТО. Не скажешь же ты, что и все компоненты собираются только на Тайване. Микроэлектродвигатели, как мне сказали — это целый ряд деталей.
— Юрий Владимирович, я в этом не разбираюсь, — извиняюще скривившись, сказал я. — Как там их делают? Но ведь их и раньше делали. Электродвигатели эти. Просто в наших другая технология. Безмагнитная и безколлекторная. Там нет токосъёмных щёток, и поэтому они вращаются очень быстро. Почему так и летают.
— Я не об этом. Я про утечку аппаратуры к нашим потенциальным противникам.
— Многие китайцы даже не выходят за пределы территории предприятия. Она довольно таки большая. Около семидесяти квадратных километров. Это, по сути, весь город Синьчжу. И Минобэ строят там не только производственные цеха, но и жилища для работников, и магазины. В планах даже стадион и спортивный комплекс. Почему я и говорю, что они вложились всеми деньгами и очень надо их поддержать.
— Про утечку, — теряя терпение, напомнил Юрий Владимирович.
— Некоторые живут в совсем закрытых районах. Это так называемые экспериментальные цеха. Там забор чуть-чуть повыше, но тоже есть и магазины, и детские сады, и, очень приличное, жильё. Детские сады, школа и жильё бесплатные. Там живут и работают люди из совсем бедных слоёв населения, которые на миску риса не могли заработать.
— Вот это по-нашему! — чему-то обрадовался Андропов.
Я посмотрел на него непонимающе, но он не отреагировал.
— Всё-таки… Можем ли мы перенести производства в СССР?
— Конечно, можем, — кивнул головой я. — Оценивайте финансовые и другие возможности. Будут деньги, оборудование купим, технологии японцы предоставят.
— Мы говорим про поставки нефти. Нефть за оборудование.
— Ну, да…
— С кем подписывать контракт?
— Тадаси Минобэ готов приехать в Москву и обсудить условия взаимовыгодного сотрудничества.
— Это хорошо, — Андропов повеселел и вдруг спросил. — Как тебе за границей? Нравится жить?
Я посмотрел под ноги и проговорил:
— Я узнал, что у меня есть огромная семья: и тропинка, и лесок, в поле — каждый колосок! Речка, небо голубое — это все мое, родное. Это Родина моя! Всех люблю на свете я!
Потом посмотрел на Андропова.
— Понятно, — сказал он. — Вопросов больше по этой теме не имею. А вот скажи ка ты мне, Михаил, как у тебя складываются отношения с матерью твоего сына — Тиэко?
— Хорошо складываются, но жениться на ней я пока не собираюсь.
— Ключевое слово: «пока»?
— Нет! Не ключевое. Ключевое — «не собираюсь». А там как получится.
— Что может повлиять на твоё решение?
— Целесообразность, — хотел сказать я, но не сказал, а пожал плечами.
— Нет у меня пока желания жениться, то есть отдавать всего себя целиком какому-то человеку.
Андропов переглянулся с Дроздовым.
— Ну… Это только кажется, что влюбляясь мы посвящаем себя кому-то. На самом деле, у таких, как мы, впереди семьи стоит работа и служение Родине. Почему я говорю: «у таких, как мы»? Потому, что вижу, что ты постоянно думаешь и переживаешь о своей стране.