Суть нововведения заключалась в введении двухуровневой банковской системы. Национальные банки стали обслуживать резидентов, а для нерезидентов предназначались специально созданные оффшорные банки. Зарегистрированный на Багамах оффшорный банк мог оказывать свои услуги клиентам всего мира, за исключением коренных жителей Багамских островов. И офшорным банкам позволялось спекулировать по своему усмотрению. Вот туда Рёките Минобэ и завёз первую пару тонн золота для обеспечения финансовой деятельности.
Банк не собирался конкурировать с другими банками и привлекать средства третьих лиц, и вёл неагрессивную политику, но его заявленные активы и имя Рёките, уже известное в финансовых кругах, привлекли внимание и к семидесятому году активы банка утроились. А когда банк вложился в строительство крупнейшей верфи, большинство клиентов решило поучаствовать в проекте.
Рёките Минобэ перемещался в своё же тело и в свой же молодой разум, как я тогда, когда в первый раз, переместился в бота, поэтому ничего дополнительного не требовалось. Он просто оформил все нужные бумаги, слетал на Багамы, получил лицензию и открыл счёт финансовой организации — банка. Ещё он проделал кое-какие манипуляции по приобретению и продаже ценных бумаг, увеличившими доходы его банка в современной Японии в разы.
— Спасибо тебе, Мичи, что предоставил возможность снова почувствовать себя молодым. Жаль, что нельзя остаться в молодости насовсем, — сказал дедушка, когда вернулся из прошлого.
— Почему это нельзя остаться насовсем? — переспросил я. — Вполне себе можно. Только тогда нужно здесь закончить существование.
— Ты серьёзно, Мичи? — нахмурился старший Минобэ.
— Конечно, дедушка, — кивнул я головой. — Но ты ещё и здесь поживёшь полноценной жизнью. А захочешь снова почувствовать себя совсем молодым — только скажи.
Минобэ долго смотрел на меня и у него из глаз текли слёзы. Потом он сказал.
— Не знаю, за какие заслуги боги даровали нам тебя, но я счастлив, что ты с нами.
— Вы просто хорошие люди, — сказал я. — С другими бы я не смог, э-э-э, сойтись.
Рёките Минобэ чуть склонил голову.
— Не знаю, кто ты, Мичи, но ты тоже добр к нам. Спасибо тебе.
— Да, пожалуйста, — просто улыбнулся я. — На здоровье. А там в прошлом ещё много что нужно сделать, Рёките-сан. Будете моим посланником?
— С удовольствием. Прошлая Япония такая милая. Мне там очень нравится.
— Ну, и славно!
Четверо ублюдков неплохо обустроились на бережке, правда сместились ближе к руслу реки и чуть вглубь леса. Растянув там брезентовый навес, оказавшимся тентом для машины.
Моё появление рядом с их лагерем ублюдков возбудило так, что водитель, рубивший дрова, бросился на меня с топором, а следом за ним ко мне понёсся и один из подручных Макара. Но меня на том месте, куда они метнулись, уже не было. Мне не хотелось их бить. Зачем? Ведь я не садист и не получаю от этого удовольствия. Я мог избежать столкновения и избежал. А заодно продемонстрировал свои неординарные возможности.
— Ты кто? — спросил меня Макар. — Христос, что ли? Или демон?
Водитель снова метнулся ко мне.
— Да, угомонись ты, Фрол. Не понимаешь, что ли, что так его не возьмёшь.
Фрол метнул в меня топорик. Я приостановил время и аккуратно взял топор из воздуха. Он только дёрнулся у меня в руке, как живой, но я ждал этого.
— Эффектно, — кивая головой, согласился Макар.
У него фамилия была Макаренко. А у Фрола — Фролов, наверное.
— Что ещё можешь?
Я посмотрел на Макара и спросил почти утвердительно:
— Вам тут нравится, как я погляжу?
— С чего ты так решил? — спросил Макар.
Как он держался, мне нравилось. Видно было, что он профессионал по выживанию. На ветках висели и сохли шкурки зайцев, недалеко от Макара стоял приставленный к стволу дерева лук.
— Нападаете не единственного, кто может вас отсюда вытащить.
— На тебя, что ли? А ты можешь? — спокойно спросил Макар.
— Не только могу вытащить, но и могу вам тут создать более худшие условия, — сказал я.
— Колдун, что ли? — улыбнулся он.
Я посмотрел на него, понял, что ребята не созрели, и, вернувшись в свой мир, поставил его на «перемотку», ускорив время. В своих искусственных мирах Флибер мог делать всё, что угодно. Хоть пропасть разверзнуть на Шаморе, или вулкан вырастить. Я же просто отмотал время ещё на месяц, и снова шагнул к ним.