— Теперь уже я и сам не знаю. Хотел в Афганистан уйти воевать, для того тренировкой спецназа озадачился. Больше для того, чтобы себя подготовить. Подготовил, так другие задачи, э-э-э, нарисовались.
— Нам очень нужны твои дроны, — сказал Судоплатов. — Они уже сейчас доказали свою значимость. Они очень неплохо сочетаются с малыми спутниками связи, которые штампует наша промышленность на основе компонентов, произведённым по технологиям Джона.
— Как-то удачно у нас сошлось, — задумчиво произнёс я. — Судоплатов, я, Джон… Все вместе накинулись на СССР. Надо потрясти Флибера. Не он ли свёл концы с концами? Может, э-э-э, надоело ему наблюдать, как я мучаюсь и страдаю от не «сбычи мечт», вот он и сплёл свою паутину…
— Не, — сказал Флибер. — Точно не я. Может, это само мироздание утомилось. Надоело ему лицезреть тебя и твои потуги изменить будущее? Смилостивилось над тобой, да. Всё говорит о том, что колесо твоих перерождений распрямиться и ты достигнешь его конца.
— Хм! Утешил! Я не «предок», переживший и выстрадавший покой. Мне ещё пожить интересно.
— Живи! Кто тебе не даёт? Вся жизнь впереди.
— Ага. Надейся и жди.
Сегодня я решил сходить в деканат и поговорить с деканом по поводу всего, в том числе и досрочной сдачи экзаменов за третий, четвёртый и пятый курсы. Ха! Сколько уже можно учиться? Я пятьдесят раз заканчивал этот институт и сорок девять последних раз на отлично. В моей матрице всё «устаканилось» и я мог хоть сейчас ответить на любой вопрос любого билета за любой курс.
В деканате, когда услышали о моих намерениях не сильно удивились. Даже преподаватели — маповцы[1], которые ещё не вели у нас свой предмет, были знакомы с моими предложениями по модернизации их лаборатории. Декан, между прочим, сразу спросил Поспелова — руководителя кафедры, что он об этом думает? Тот сказал, что ничего вздорного в этом не видит.
— Тот проект, который мне показывал Михаил, претендует даже не на диплом, а на Ленинскую премию. Очень хорошо проработанная, э-э-э, извиняюсь, работа. И, главное, на него уже сейчас имеются и средства и оборудования, если я правильно понял. В случае реализации проекта у нас появятся настоящие производственные линии с законченным циклом. Да и другие коллеги-предметники о знаниях Михаила высокого мнения. По моему, он уже сейчас, вполне себе полноценный инженер. Пусть бы его идеи пользу государству приносили.
Короче, бросил я камень в наше болото, и круги пошли по всему институту. Каждый преподаватель посчитал нужным подойти и спросить: «А правда ли?».
— Правда, — отвечал я. — Готов хоть сейчас начать сдавать экзамены за весь курс.
Все преподаватели только недоверчиво хмыкали. Хотя… Чего тут хмыкать⁈ Я и так учился в экстернате, то есть по особому учебному плану. Просто этот план теперь нужно подкорректировать. Сократить обучение до трёх лет. А инженерно-производственной практики у меня с избытком. Так почему бы и нет?
Сообщило своём намерении Ларисе, когда встретил её в корпусе на Ленинской.
— Ты точно не нормальный, — улыбнувшись, сделала она вывод. — Хотя… Я бы не удивилась, если бы ты закончил ВУЗ раньше меня. С твоей феноменальной памятью… Ты, мне кажется, уже и технологию рыбных продуктов знаешь.
— Когда-то я пять раз поступал на технологический факультет, чтобы стать твоим подшефным, и учился на нём и получал дипломы, — хотел сказать я, но не сказал.
— Что там знать-то? — переспросил я. — Жабры, плавники и хвосты? Режимы термической обработки? Микробиологию? Что сложного-то?
— Ты — точно не нормальный! — рассмеялась Лариса. — Говоришь о таких вещах и совершенно свободно! И, что самое интересное, уверена, что точно знаешь, о чём говоришь.
— Ну, не всё, конечно, — покраснел я, как всегда соврав.
Хорошо, что я не проживал всё то множество жизней, память от которых сконцентрировалась в моей матрице. Да, у меня имелись воспоминания о них, но их было так много, что они казались обрывками сновидений. Вот сегодня, например, мне приснился сон, что я в трамвае встретил девушку, кого-то мне смутно напоминающую. Я спросил её не помнит ли она меня? Она задумалась. Я тоже. И вдруг я вспомнил, что в одной из жизней мы с ней, ещё до Ларисы, некоторое время встречались. Но она была восьмиклассницей, а я студентом второго курса. Её звали Татьяна. Хм! Почему у меня так много подруг с этим именем?
Она была очень симпатичной, и не смотря на возраст очень хорошо целовалась. Меня учила, пентюха не целованного. В той жизни я, да, отчего-то был не целованным пеньтюхом. Но и тогда я встретил Ларису и…