— Предлагаешь его оставить в покое, Павел Анатольевич? — спросил Андропов Судоплатова.
— Хм! А как вы представляете другие формы взаимоотношений? — спросил первый заместитель председателя президиума Верховного Совета СССР. Председателем президиума был избран Юрий Владимирович.
С семьдесят седьмого года (по новой конституции) должность председателя президиума совмещалась с должностью генерального секретаря. Тогда же ввели и должность заместителя председателя. У Брежнева замом был Кузнецов Василий Васильевич. У Андропова (в этой реальности) — Судоплатов.
— Да, я не о том, чтобы пытаться заставить. Для этого, как уже давно понятно, у нас рычагов на него нет, но разве можно позволять ему действовать самостоятельно? У нас, всё-таки, плановое хозяйство.
— Мы, Юрий Владимирович, не выполняем план, извиняюсь, по заготовке «шерсти и мяса». Он насыщает рынок значительно. Его кооперативные магазины держат цену на уровне государственной. Колбаса докторская — два девяносто, буженина — четыре двадцать, мясо говядины — три рубля… На рынках цена в два раза выше.
— Не поторопились мы, разрешив открытие частных магазинов?
— Не поторопились, а опоздали, на мой взгляд. И правильно мы сделали, что запретили спекулировать. Своё продавай за сколько хочешь, а за спекуляцию — тюрьма. ОБХСС ловит спекулянтов, торгующих его продукцией, пачками. Ваш специальный указ выполняется на местах неукоснительно. Причём, «комитет» имеет возможность зачистки МВД. А то ОБХСС подзажирел.
— Сколько у него? Три магазина?
— Ну, как магазина? Это три спаренных рефрижераторных контейнера с прилавками, продающие упакованные под вакуумом в полиэтилен мясную продукцию. На каждой упаковке сразу нанесён вес, стоимость за килограмм и цена. Даже весов не надо. Но контрольные весы есть. Причём — электронные. Положил на площадку, сразу цифры на экране. Очень покупателям нравится. Очередь поначалу выстраивалась бесконечная, но не было ни разу, чтобы кому-то не хватило. Мало того, в отдалённые районы города он организовал доставку товара прямо на дом.
— Это как? — вскинул брови Андропов.
— А так. Принимает заявки по телефону у него какая-то девочка, а его курьеры-студенты развозят заказы на его фургонах, небольших мотоциклах и электро-велосипедах. Заказы доставляют, упакованные в «фирменные», как он говорит, пакеты. На каждом пакете чек, в котором указан товар и цена. Оплата на месте доставки.
— Здорово. И сколько зарабатывают у него курьеры?
— До ста рублей в месяц при загрузке двадцать часов в неделю. Курьеров работает по три-четыре в сутки.
— С чего же формируется фонд оплаты труда курьеров?
— На доставку наценка десять процентов. Пенсионерам стопроцентная скидка.
— И это при полной выплате налогов? — удивился Андропов. — Я, хоть и не хороший экономист, но не думаю, что у него до такой степени рентабельное производство. Его анализировали?
— Кого? — удивился Судоплатов, — Михаила?
— Его колбасное производство.
— Анализировали. Нормально там всё с рентабельностью даже на импортном сырье.
— На чём же тогда он переигрывает нашу мясную промышленность?
— Хм!
Судоплатов отвёл глаза.
— Полагаю, что у него не воруют, так как у нас, это раз. И переработка у него более полная. Из костей, он, например, не только холодцы варит, но и бульонные кубики. Установил в своём Губерово завод и хреначит, извиняюсь, эти кубики, как из пулемёта. Очень удобная вещь для приготовления первых блюд. Сам пробовал. Мы их нашим бойцам в сухпай даём. Они ведь норовят больше боекомплекта взять и раньше консервы выбрасывали. Сейчас всё по-другому. Спасибо, ему.
— Хм! Вы так сказали «ему», словно, кхм, имели ввиду «его».
Андропов показал пальцем в потолок.
Судоплатов вздохнул.
— А кто его знает, кто он, прости, господи… Для нас, то, что он нам даёт — дар божий. Не знаю, где бы мы были без него?
— Напрашивается рифма, но я промолчу, — улыбнулся Андропов.
— Просит место, для строительства супермаркета, как он называет большой магазин.