Они долгое время катались на санях, вернулись когда Катерина совсем продрогла. Странно, что Аркашка, который был легко одет даже расстегнул полушубок, говоря о том, что на улице теплая погода, а Тимофей с ним соглашался. Либо они безумцы, либо Катя настолько «мерзлявая», как говорил Аркашка.
— Отдыхай сегодня! Я скажу, чтоб Архипка управился с лошадьми. — Сказал Тимофей и, взяв Катерину за руку повел обратно в усадьбу.
— Завтра с самого утра будем кататься! — восхищалась девушка, чем вызывала на лице мужчины улыбку.
— Боюсь вас огорчить, Катенька, но завтра утром мы с вами отправимся на воскресную службу, а днем я хотел бы...
Катерина воскликнула и отшатнулась, когда в нее попал снежный комок. Тимофей сначала не понял, что происходит, но услышав громкий смех брата, расслабился. Георгий был ещё тем весельчаком.
— Катерина Федоровна, прошу прощения, я целился в Тимофей Иваныча! — хохоча произнес тот и снова принялся лепить снежок.
Рассмеявшись Катя зачерпнула горсть снега и кинула в Георгия, который не ожидал, что жена брата примет «вызов». Тимофей лишь смотрел и потешался. Он не понимал почему Катерина так себя ведет, но ему это непременно нравилось.
Она бегала по двору, капюшон спал с головы, волосы растрепались, и щеки раскраснелись ещё сильнее. Катя кидалась снежками, смеялась и то и дело поглядывала на Тимофея. Он улыбался. Все его эмоции говорили о том, что он счастлив.
— Довольно вам баловаться, идемте греться! — крикнул Тимофей, на что получил снежком в плечо от Катерины и рассмеялся.
— Что вы, Тимофей Иванович, совсем уже продрогли?
— Это у вас голос дрожит от холода!
— Бросьте, я прекрасно себя чувствую! Лучше, чем когда-либо!
— Что вы пристали к Катерине Федоровне, Тимофей Иваныч? — Георгий отряхнулся от снега и поправил камзол.
— Матушка не будет рада, если мы опоздаем на обед.
— Вам, братец, лишь бы брюхо набить! — рассмеялся Георгий и подошел к Катерине, протянув к ней руку. — Позвольте сопроводить вас в тепло!
— Всенепременнейше!
Вернувшись в усадьбу, Катя сразу же почувствовала приятные запахи, исходящие со стороны столовой. Было тихо, значит они не опоздали к обеду, а вернулись вовремя. Настенька, увидев, что Катерина с мужем вернулись, сразу же поспешила помочь с плащом, а затем последовала за графиней в спальню, чтобы помочь переодеться к обеду.
Все эти манипуляции с переодеванием нравились Катерине, она чувствовала себя в эти моменты более женственной, чем обычно, но на это уходило много времени. Но Катя никогда бы не подумала, что ей могут идти платья, ведь у неё даже на свадьбу был белый брючный костюм. А теперь у неё в шкафу было большое разнообразие цветов и материалов, из которых были пошиты роскошные наряды.
Настенька затянула корсет, не слишком туго, как попросила Катя, и ещё какое-то время поправляла нижние юбки. Ее взгляд ни разу не пересекся со взглядом Катерины, даже когда та помогала с прической.
Застегнув ожерелье, Катя взглянула на себя в зеркало. Она теперь и правда походила на графиню. Катька Гордеева - графиня, кто бы мог подумать, а Арсений - конюх... Рассмеявшись, Катерина собиралась уходить, как в дверь постучали, но почти сразу же в спальню вошел Тимофей Иванович.
— Выйди, — как-то даже строго произнес он, не бросив ни одного взгляда на Настеньку и подошел к Катерине.
— Что случилось? Выглядите взбудораженно... — тихо сказала она, смотря на мужчину через зеркало.
— А вы прекрасно, Катерина Федоровна!
Он наклонился и легко поцеловал ее в щеку. Его щетина приятно покалывала кожу, и Катя только и смогла улыбнуться. Ей хотелось позволить большего, хотелось обнять его, но Тимофей был сдержан, и Катерине приходилось быть такой же. Встав из-за туалетного столика, она снова взглянула на графа на этот раз уже не через зеркало. Как же он был красив... один только взгляд мог свести с ума, он будто бы гипнотизировал. Они смотрели друг на друга, пока Тимофей не сказал, что нужно идти.
Стол ломился от угощений, но Анны Дмитривны не было на своём месте. Георгий что-то обсуждал с Иваном Георгиевичем, а девушки продолжали носить угощения для полноценного обеда. Щи, пироги и запеченный целиком гусь с яблоками. Катерине хотелось поскорее все попробовать. После долгой прогулки на свежем воздухе теперь от одного только вида всех угощений аппетит разыгрался не на шутку.
Через несколько минут в столовую вошла Анна Дмитривна. Выглядела она болезненно. Катя сразу же поняла, что что-то не так, но женщина вела себя вполне активно. Начала что-то рассказывать, а затем молча принялась есть. Иван Георгиевич говорил, что она приуныла, но Катя не думала, что настолько. А может быть дело было вовсе не в дурном сне, а в чем-то серьезном?
Отхлебнув ложку супа, Катя пробежала глазами по столу, ища хлеб, но вместо него все ели пирог, да притом ещё и рыбный. Это выглядело странно, но оказалось безумно вкусно. Георгий закончил с обедом первее всех и завел беседу, откинувшись на спинку стула:
— Вот женюсь на Любоньке, ей Богу, женюсь! Ну а что? У нее и отец не из бедных... барон какой-никакой. Что скажете, матушка?
— Не нужна нам такая девка! От неё проку никакого. Целыми днями своими прелестями пред чужими мужьями трясет. Тебе такая нужна? — строго приговорила Анна Дмитривна.
— Тебе все девки не такие! — проворчал Иван Георгиевич. — Вон, Тимофей Иваныч, какую жену в дом привел. Женщину нужно выбирать такую, чтоб по сердцу была! Причем несмотря на ее происхождение и...
— Желание? — хмыкнул Георгий, но его пережила Анна Дмитривна.
— По сердцу? Девка старше Георгия Иваныча! Ну куда? А ведь ей рожать еще... не гоже рожать в старчестве. Я и Катерине Федоровне это говорила! Уже не молода, девонька, пора бы!
— Я прошу прощения, но думаю, что женщина в праве рожать тогда, когда будет к этому готова. — Вмешалась Катя, на что Тимофей тут же ущипнул её за локоть, вероятно, хотел, чтобы она замолчала, но она лишь продолжила. — Я знаю девушек, которые родили после тридцати, и совсем не жалуются ни на здоровье, ни на тяготы материнства.
— Тяготы материнства... И к этому никогда не будешь готова! Сколько бы не ждала, не будешь и все тут!
— Матушка, вы б так не нервничали, — попытался успокоить Анну Дмитривну Георгий.
— Мы с Иван Георгичем ещё до венчания решили, что сразу будем рожать! И родили же! И ничего, что не были готовы.
— Уверен, что мы обсудим эту тему позже, — решил успокоить Анну Дмитривну Тимофей, зная, что для матери эта тема всегда была болезненной.
— Да живите вы, как пожелаете нужным! Мне до вашей жизни нет дела! Вы не рожайте, а вы женитесь на ком хотите, вот только запомните мои слова!
Анна Дмитривна погрозила сыновьям пальцем, поднялась из-за стола и покинула столовую. Катерина взглянула на Тимофея, он взял её за руку и погладил ладонь, видно, успокаивая тем самым девушку.
— Не обижайтесь на матушку, она желает нам добра...
— Ну да-а, — протянул Георгий, проходя мимо. — Добра она желает... внуков она хочет!
— А Любонька - вам не пара, дорогой братец!
— Тимофей Иваныч, а я вам пара? — спросила Катя, ища в его карих глазах ответ.