Возможно, после этой ночи у Тимофея появилось ещё больше вопросов к Катерине, но он молча продолжал наслаждаться взаимной любовью. Даже во сне он крепко прижимал к себе Катерину. Боялся отпустить. Боялся представить, что все это неправда... что разомкнет объятия, и все исчезнет. Все, что происходило за последние несколько недель окажется прекрасным сном для них обоих. Многое изменилось с момента, как Катя проснулась там, где её не должно было быть. Она совсем не думала о том, что Арсений может переживать. Возможно, он даже и не замечает её отсутствия. А может быть теперь в квартире царил полный хаос. Рубашки и носки давно уже не постираны, посуда не вымыта, а постельное все то же. Ещё может быть любимая мамочка Арсения уже давно приехала и поддерживала порядок. Но зная Антонину Владимировну, она вряд ли могла вырваться из своей деревни в большой город, да еще и так надолго. Да еще и перед Новым годом.
Катерина проснулась от того, что Тимофей пытался тихонько высвободить свою руку, на которой она лежала. Приподнявшись, девушка хотела заговорить, но Тимофей поднес палец к губам и, погладив жену по волосам, поднялся с постели. В следующий раз, когда Катерина проснулась в комнате уже было светло.
Встав с постели, Катерина сделала шаг к окну. Голова внезапно закружилась. Девушка пошатнулась и упала, задев вазу, которая стояла на столике у кровати. На грохот вбежала Настенька. Она без лишних слов сразу же принялась помогать Катерине встать на ноги.
— Все хорошо... хорошо... просто...
— Не стоит ничего говорить. Будьте осторожны, здесь осколки.
Настенька открыла шторы и принялась помогать Катерине собираться к завтраку. Очень не хотелось отягощать себя узким корсетом и шелестящим платьем, но нужно было взять себя в руки.
В большом зале ставили высокую елку, с кухни доносился приятный запах выпечки, а кругом рекой лился смех. Катерина не ожидала увидеть множество незнакомых лиц. Анна Дмитривна разгуливала взад-вперёд, рассказывая о своём самочувствии женщине с темными волосами и уродской бородавкой на щеке. Георгий сидел, держа на руках пухлую девочку лет трех в пышном платье, она размахивала руками и что-то рассказывала, а он лишь поддакивал. Иван Георгиевич с Тимофеем и двумя незнакомыми мужчинами пили алкоголь в дальнем углу и громко смеялись. Мария расставляла на столе приборы и иногда поглядывала на Георгия, который выглядел взволнованно и нервно дергал ногой.
— Катерина Федоровна, подите-ка сюда! — махнула рукой Анна Дмитривна и вышла навстречу Катерине, приобнимая её за плечи и подталкивая ближе к женщине. — Вот, Софья Феодосьевна, наша Катенька. Умница! За пару дней на ноги меня поставила, представляете? Я уж было подумала, что помру.
— Тощая больно, ваша Катенька. Вряд ли сможет внуков вам выносить. — Произнесла женщина, на что Катерина хотела возразить, но Анна Дмитривна перебила её.
— Выносит, не переживайте. Я когда Тимофей Ивановичем была беременна, поменьше Катеньки была.
— Бросьте, голубушка, вы никогда худой не были. Ну даже если и выносит она, а кормить чем? Корсетом все ужала... Нет, все же лучше моей Оленьки нет никого. Кровь, да молоко девчонка. Вот смог мой Петрушка выбрать себе жену, а твой Тимофей не туда глядит.
— Матушка! — В столовую влетела высокая грузная девушка в красном платье с туго затянутым корсетом, отчего её огромная молочная грудь готова была вот-вот выскочить. — Матушка, еле вас нашла!
Катерина стояла рядом с Анной Дмитривной и рассматривала девушку. Вероятно, это была та самая Оленька. Катерина выглядела куда меньше. Хрупкая, маленькая, а та мало того, что ростом была не обижена, так и весом не обделена.
— Скучаете, дамы? — Иван Георгиевич отправился на кухню, на что Анна Дмитривна сразу же пошла за ним, ругаясь, что только утро, а он уже успел выпить прилично.
Катерина хотела молча отстояться, но стоило ей сделать шаг от Оленьки и Софьи Феодосьевны, как вторая заговорила:
— Странно, что у вас с Тимофеем до сих пор нет детей... очень странно. Больше года ж прошло с вашего венчания. Оленька наша только обвенчалась, а через месяцок уже обрадовала нас с Сергей Георгиевичем. А еще через время родила нашу Ниночку.
— Мы с Тимофеем Ивановичем каждую ночь усердно работаем над этим. Это вы хотели услышать? — кротко усмехнулась Катерина, видя недовольство на лице Софьи Феодосьевны.
— Грубиянка! Ни манер, ни уважения к старшим. Видно ваши родители мало вас пороли.
— К счастью, я их не помню!
Женщина ничего не ответила, лишь бросила взгляд в сторону кухни. Оленька продолжала ошиваться рядом с "матушкой", иногда что-то говоря и беспокойно озираясь по сторонам. Скорее всего, обсуждали кого-то. Вероятнее всего - Катерину, ведь она так сильно им не понравилась.