В дверь постучали, и Катя почувствовала что-то неладное, потому как отец Демид молча поднялся и прошёл к дверям. Как-то странно, по-ребячески, высунул голову и что-то сказал, а потом девушка увидела двух мужчин-санитаров. Один был с оранжевым чемоданчиком на котором был изображен крест. Кате нужно было сразу об этом догадаться. Это выбило её из равновесия. Она наблюдала за тем, как одному мужчине батюшка что-то тихо рассказывал и кидал беглые взгляды на нее, а другой что-то искал в чемоданчике. Девушка была уверена, что все происходящее - ошибка, поэтому поднялась и хотела поскорее уйти, но... санитар перекрыл ей дорогу. Его черные глаза смотрели равнодушно, как будто перед ним стояла не девушка, а привычный глазу предмет. Он кивнул ей и выдал грубым басом, похожим на рык:
- Не советую сопротивляться.
- Я не понимаю вас, что вы от меня хотите? - улыбнулась Катя, прекрасно понимая, что отец Демид уже рассказал им о ее «состоянии», но она же не сумасшедшая.
- Мы хотим, что вы проехали с нами в «замок» на нашей белой «карете». И будет лучше, если вы сами это сделаете, потому что делать вам укольчик слишком проблематично. Вы же будете дергаться, а я после ночной смены. Устал. Давай, не глупи.
- А не пошел бы ты в свой «замок» сам, и прихвати с собой этого! - она указала пальцем на отца Демида. - Пусть все узнают, что этот человек не имеет права находиться в храме, потому что только что он осквернил чувства верующего человека, который пришёл к нему за помощью!
- Господь нам обоим судья! Я вам, деточка, помогаю! - откликнулся священник.
- Помогаете? И поэтому прибегли к обману? Смотрели на меня, поддерживали беседу, а сами тянули время! — Катя все это время отходила все дальше и дальше, желая, чтобы санитары отвлеклись, и она бы сбежала, но они буквально зажали ее в угол, не давая возможности сбежать.
Один из них держал подготовленный шприц, другой просто выглядел угрожающе и в случае чего готов был схватить девушку. Катя почувствовала, как по щекам покатились слезы. Обида, боль и страх спутались воедино. Дрожь во всем теле уже было не скрыть. Девушка закрыла лицо руками и сползла по стене. Хотелось плакать и кричать, чтобы выплеснуть все эмоции, но ей не дали этого сделать. Санитар чуть ли не за шкирку поднял её на ноги, а второй, довольно быстро сделал укол и все поплыло перед глазами.
- Что с ней? - сквозь пелену слышала Катя голос отца Демида.
- Ну судя по тому, что вы нам сказали - шизофрения, но может что и другое. Кто ж знает? Все идет от головы... а в голове всякая «гадость» водится. Я честно не знаю, проверим ее, поставим правильный диагноз уже на месте. Спасибо за бдительность! - говорил тот, который делал укол, у него голос был четким, в отличие от второго.
- Мы помолимся за ее здравие и за ваше! Всего доброго. - Сказал батюшка, и Катя услышала, как скрипнула дверь.
Она почувствовала легкий ветерок, когда ее вынесли из храма и едкий запах препаратов в карете скорой помощи. Это отвратительное чувство, когда все слышишь, чувствуешь запахи, понимаешь все, но ничего не можешь сделать. Это состояние Кате не нравилось. Она хотела кричать, чтобы ее услышали, чтобы поверили в то, что на самом деле она не сумасшедшая. Девушка хотела чтобы её услышали.
- Жалко, симпатичная... - говорил санитар, чей голос был не столь отвратительный.
- Алкашка, по-любому. Все алкаши шизики. - Басил второй.
- Да не похожа она на алкашку. Не опухшая совсем. И кольцо... Валера, глянь какой перстень!
«Только не кольцо, не вздумайте тронуть!» - кричало Катино подсознание, но тело отказывалось сжать руку в кулак. «Ну же, давай, сожми руку! Сожми! Катя, кулак!» - продолжало подсознание, но ничего не получалось.
- Да она ещё и воровка. По-хорошему надо сначала в полицию, а потом уже в дурку. Хотя... не знаю.
- Ну вдруг это ее кольцо? Может быть и не крала. Может фамильное? Вдруг приняла чего, вот крыша и поехала. Ну либо священник и правда что-то напутал.
- Ну да, ты сам в это веришь?! — не унимался бас второго санитара. — Глянь, одета так, будто бы у бомжа какого-то отобрала одежду, зато с дорогущим перстнем. Да, знаешь, сейчас по интернету можно всякое заказать, так что может быть это и не настоящие камни. Ох, я не говорил?! Прикинь, моя Светка заказала себе духи за три тысячи! Больная. Там флакон, как... ну на два-три пшыка, а она визжит так, словно - это духи самой Клеопатры! - Голос этого санитара не давал Катиному сознанию погрузиться в медикаментозный сон. - Я сказал, что если она ещё раз такое вытворит, пусть валит к своей мамочке! Я на её цацки и вонючки тратиться не собираюсь!
Катя слышала, как голоса отдалялись, сменяя панику теплом, разливающимся по всему телу. Девушка и без этого долго сопротивлялась, но больше не было страшно. Больше совсем ничего не было, только темная бездна, в которой нельзя было раствориться. То чувство, когда падаешь все ниже и ниже, ждешь удара, но его нет... и от этого становится ещё больнее.