2
Тимофей помог Катерине сесть в карету, сам сел рядом и устремил взгляд на заснеженную улицу. Смотрел так, словно никогда прежде не видел подобного. Но скорее всего дело было в том, что он не хотел говорить с девушкой. На его лице играло множество эмоций, но он старался выглядеть спокойно, и Катя чувствовала это. Ей самой было плохо и до смерти страшно, но она продолжала ждать окончания этого «цирка»... Надеялась, что вот-вот все закончится. Не может же все продолжаться настолько долго. Уже прошло больше часа или даже двух, значит «занавес» близко.
Двое мужчин открыли ворота, и карета выехала со двора на оживленную улицу. Люди в простых шубах, кто-то даже без них, расхаживали туда-сюда, дети бегали, размахивая своими шапками, а виляющие хвостами псы пытались их поймать. Ни одной машины... а снег белоснежный. Из трубы какого-то большого здания шёл чёрный дым.
Карету тряхнуло, и Катя ойкнула, возвращаясь к своим мыслям. Взглянув на Тимофея, она сделала глубокий вдох и сама того не ожидая, тихо, почти шепотом сказала:
— Тимофей Иванович...
Он перевел взгляд на Катю и выжидающе посмотрел, не говоря ни слова.
— ...видно я и правда сильно ударилась головой, когда... упала с лошади... но я совершенно ничего не помню. Расскажите мне все... опустив момент с... Настенькой?
— Вы пугаете меня, моя душа, но я рад, что вы одумались, и наш конфликт исчерпан.
— Наш конфликт возобновится, если вы не ответите на мой вопрос!
— Мы решили отменить годовщину нашей свадьбы на природе... Матушка отправила нас в семейное поместье, чтобы мы с вами провели больше времени вдвоем. Но вы напились и устроили скандал. Впрочем, я был не удивлен. Да и что я хотел?!
— Я напилась? Но я же пью...
— Катерина Федоровна, вы вчера напились и устроили скандал. — Ровным тоном произнес Тимофей и выдохнул, чуть улыбнувшись. — Грозились рассказать все отцу и матушке.
— Вы так говорите, будто не боитесь, что я сейчас могу все рассказать им! — решила напугать его Катя и расправила плечи.
— Вы меня любите и не сделаете этого. Да и вряд ли они поверят, они знают настолько сильно я в вас влюблен.
— Анна Дмитривна? Ваша ма... матушка? А тот мужчина за завтраком... Ваш отец?
— Катерина Федоровна, перестаньте. — Он погладил Катю по руке, совсем внезапно сдвинул брови и постучал в стенку кареты. — Останови!
Карета остановилась, Тимофей вышел здороваясь с кем-то совершенно по-дружески, в то время как Катя сидела и не знала, что думать... возможно, она и правда ударилась головой. Но, где Москва с тысячами машин, снующими туда-сюда? Где небоскребы? Где Арсений? Проведя рукой по лицу, Катя передвинулась ближе к дверце кареты, которая находилась с ее стороны и осторожно толкнула. Та поддалась сразу же, и девушка, не думая ни минуты, вышла на улицу. Закрыв за собой дверцу, она поспешила в переулок, чтобы смешаться с толпой и как-нибудь сбежать подальше от Тимофея.
Катя бежала по снегу, слыша лишь его хруст и своё дыхание. Мороз щипал нос и щеки, волосы растрепались и вероятно торчали во все стороны. Наконец-то, за последние несколько часов, она осталась наедине с собой. Теперь она шла и рассматривала вывески на зданиях и удивлялась, что там не было ни одной витрины.
— Катерина Федоровна! — вдруг услышала Катя и взглянула по сторонам, испуганно высматривая кого-то, но совсем скоро до неё дошло, что она стала отзываться не на свое имя.
Сделав глубокий вздох, она выпрямила плечи и пошла дальше, снова слыша, как кто-то кричит ей вслед.
— Катерина Федоровна, не признали? — высокий парень, кудрявый в меховой шубе и с непонятным блеском в глазах опередил Катю и улыбнулся.
— Впервые вижу.
— Опять с Тимофей Иванычем повздорили? А ну его! Пойдемте с нами, выпьем! Погреетесь!.. Вы совсем продрогли.
— ...я упала с лошади, ударилась головой и... совсем не узнаю вас! Кто вы? — Кате нужно было хоть немного освоиться, перестать бояться, ведь она надеялась, что утром проснется дома, если сейчас не появится Арсений.
— Георгий Иваныч Браницкий! Сын Анны Дмитривны и Ивана Геориевича, брат Тимофея Иваныча! — Отрапортовал Георгий и рассмеялся, приобнимая Катю за плечи. — Какая вы забавная сегодня! Идемте греться, а где Тимофей Иваныч?
— Не важно! Идемте греться! — Воскликнула Катя и хотела рассмеяться, чтобы не показаться странной, но смешок получился слишком уж нервным.
Заведение, куда Георгий привел Катю напоминало кафе, и судя по всему тем и являлось. Крепкие столы были расставлены по всему залу, за каждым сидели люди: мужчины и женщины. Все смеялись, разговаривали, пили и курили. Дым струйками тянулся в сторону двери. Катя кашлянула и отшатнулась, когда на нее налетела полуголая девица с ярким макияжем и большой родинкой на щеке.
— Георгий Иваныч нашел себе даму сердца? Неужели?! — сказала она, строя глазки молодому человеку, чему он был несказанно рад.
— Ни в коем разе, Любонька. В моем сердце только вы... и ваши родинки, которые я еще не все рассмотрел!
— Хотите рассмотреть?
— Позже, Любонька, позже... — Георгий провел Катю в самое шумное место, налил обоим водки и заставил выпить.
Горькая жидкость обожгла горло, из глаз брызнули слезы, но парень тут же заставил выпить еще стопку.
— Протолкнуть нужно, Катерина Федоровна! Вы ж моя голубка, пейте! — смеялся Георгий, пока Катя искала на столе, чем бы закусить.
В шубе было неудобно, да и перчатки не давали взять что-либо со стола.
— А плевать! Останусь тут! — сбросив с плеч шубу, она сняла перчатки и кинула их рядом на пол. — Выпьем еще!
— Ох, какая шубка! Георгий Иваныч, подарите мне такую? — Любонька смотрела на шубку, как на бриллиант и боялась дотронуться.
— Любонька, а я вам подарю ее! Носите на здоровье, не застудитесь... — Катя махнула рукой и опрокинула третью стопку, закусывая маринованным огурцом, который оказался безумно вкусным.
— Братцы! — крикнул Георгий, легко вскочив на стул. — Выпьем за графиню Браницкую! Ура!
Катя никогда в жизни не пила так много, но теперь понимала, что зря, ведь ей было весело. Она танцевала с Любонькой, пила с Георгием и не думала ни о чем. Ей хотелось поскорее заснуть или наоборот проснуться, рассказать все Арсению и посмеяться вдоволь.
— За графиню Браницкую пьем ещё раз! — крикнул Георгий, разливая алкоголь.
— За графиню! — подхватили люди.
— За графиню Браницкую. — Услышала Катя у себя за спиной голос Тимофея, но все равно выпила водку и обернулась. — Я весь город обошел, чтобы найти вас, а вы тут... развлекаетесь!
Он грубо схватил Катю за локоть и осмотрелся в поисках шубки. Его взгляд потемнел, когда он заметил, что в ней пляшет Любонька.
— А что вы такой недовольный, Тимофей Иванович? Вы же развлекаетесь с Настенькой, неужели мне нельзя развлечься?
— Одевайтесь и возвращаемся домой!
— Я подарила свою шубку Любоньке, она так хотела ее...
Тимофей грозно засопел, снял с себя камзол, накинул на плечи Катерины, которая готова была и смеяться и плакать одновременно, лишь бы не возвращаться «домой» и повел к дверям.