— Дорогие гости, мы очень рады видеть вас у себя в гостях! — начала старая графиня Белоцерковская, осматривая гостей. — Особое внимание хочу уделить нашим старым друзьям и поздравить их со скорым пополнением! Иван Георгиевич, Анна Дмитривна - поздравляем вас! Сколько знаю эту семью, ещё когда мой покойный муж был жив, они твердили за внуков...
По залу прошлись смешки. Катерина осуждающе взглянула на графиню, но благо никто этого не заметил, а вот Тимофей лишь крепче сжал ее ладонь. Казалось бы, это было их тайной, но теперь о ней знал почти весь город. Столько людей собралось за столом, а особое внимание заслужили только Браницкие. Неужто они и в правду были настолько важны?
— Этот праздничный обед для вас! — разведя руки, увешанные драгоценными браслетами, произнесла графиня.
Все принялись за еду. Кто-то успевал перекидываться фразами, кто-то только пил, кто-то жадно пихал в себя все то, что было на столе. Анна Дмитривна же разговаривала с мужчиной из церкви. Со Львом. Катерина его запомнила по взгляду и особенным манерам. Его кроткий взгляд, скромная улыбка и легкая жестикуляция, будто бы вводили в гипноз, но это было лишь предположение. Вернее даже, просто мысль. Иван Георгиевич, судя по его сведенным бровям, съел что-то невкусное и уже несколько минут ковырялся в тарелке, выискивая отвратный на вкус предмет. Борис - хозяин сего торжества, увлеченно что-то рассказывал Георгию и сидящей между ними белокурой красавице, которая неискренне улыбалась и изредка некультурно хохотала. Взгляд Катерины наконец-то столкнулся со взглядом Тимофея, он улыбнулся. Столько нежности и любви было в этой улыбке, сколько эмоций выражал взгляд его глаз.
— Я люблю вас... — прошептала Катерина, видя, как эмоции на лице мужчины становятся намного красочнее. — Невозможно так любить, но я люблю, представляете?
— Катенька, я...
Тимофею договорить не удалось, потому как зал наполнился музыкой и только самые ленивые оставались за столом, другие же пустились в пляс. Катерина впервые в жизни готова была станцевать, но плечо мужа не позволяло им этого сделать.
— Ну ничего... мы же не плясать сюда приехали, а отдыхать и встречать Рождество! — пыталась успокоить расстроенного мужчину, Катерина.
— Прошу меня простить, — Анатолий Романович подошел совсем неожиданно, — Тимофей Иваныч, позвольте пригласить вашу жену на танец!?
— Анатолий Романыч!? Уж не ожидал вас увидеть, а говорили, что вы в последнем походе пропали.
— Лгуны и завистники. Как видите, я жив, здоров. Боюсь, что Григорию Алексеичу вы б удивились поболее.
— Что вам известно? — насторожился Тимофей, поднимаясь из кресла, чтобы смотреть собеседнику в глаза.
— То же, что и всем. — Совершенно спокойно произнес Тарханов. — Предателю нет места в рядах наших ребят. Готовится совет.
— Почему не оповестили меня?!
— Вы больны, вам дали увольнительную. Ежели не пришла, так прижите выпороть посыльного Шурика!
— Тимофей Иваныч, мы пришли сюда отдыхать и радоваться, довольно вам о работе беседы вести. Позвольте станцевать с Анатолием Романычем. — Попросила девушка, взяв мужа за руку, зная, что эти легкие прикосновения успокаивают его.
— Прошу вас! — кивнул Тимофей, на что Катерина поцеловала его и с довольной улыбкой подала руку Тарханову.