Странно, но не могу уловить, почему практически все мужчины в этой комнате злы на эту особу. На экране вылезло её досье. На фото очень приятная симпатичная темнокожая женщина. Она не намного старше меня. Ей тридцать три. Бывшая бесстрашная. Фамилии, которые она носила: Браун, Трейд, теперь — Бойл.
— Бойл? — слишком громко удивляюсь я.
— Да, теперь она — жена Тони, — говорит Эрик. В голове не укладывается: как она могла бросить Макса? Променять ЕГО на этого дегенерата? Такого красивого, мускулистого, статного мужчину на этого облезлого напыщенного неухоженного козла и дрища в одном лице?
— Тони Бойла? А он-то тут при чём? — снова удивляется Джанин.
— Энн признала в нём недавнего гостя, — поясняет Эрик. — И он же был при похищении. По крайней мере, он её допрашивал, пытаясь выведать какую-то информацию.
— Что? — негодует моя Джани. — Как допрашивал? Когда? Надо было расстрелять этого гандона, как изначально и предлагал Макс. Но нет же, мне тогда казалось, что отправить его к изгоям, которых он стращал, снабжал нашими изобретениями и готовил непонятно к чему, будет справедливым решением. Зная его привычку жить на широкую ногу, это должно было сбить с него всю спесь, — делая глоток коньяка, произносит она. И даже не поморщилась!
— Это только обозлило его. Сделало сильнее и мстительней, — говорит Трейд.
— Значит, это я во всем виновата! Мне и отвечать! Боже, Энни, если б я только знала! Милая, прости меня! — просит Джанин, делая очередной глоток, полностью осушив свой стакан.
— Да ты что? С ума сошла! Я не думаю, что меня похитили из-за обид на тебя! Мы же только что решили, что виновата Николь! И у неё однозначно имеются какие-то другие причины, вовсе не относящиеся к тебе. Я уверена, что у нее есть помощник в «Эрудиции». И это явно не Тони. Скорее всего — это Мэтью, — говорю я.
— Донован? Этот простофиля? — неуверенно переспрашивает сестра.
— Он самый! Будь с ним осторожна, Джани! — подтверждаю я.
— Ну, не знаю. Не уверена. Бойл теперь её муж, а он давно точит на меня зуб, — не соглашается с моими доводами сестра.
— Может, они решили убить двух зайцев сразу?! — загадочно произносит Макс, глядя на Эрика. Тот лишь опускает голову. Видимо, молча соглашаясь со старшим лидером. Для меня вопросов стало только ещё больше.
Глава 13
Вечер только начался, а я уже нервничаю. Как будто впервые куда-то выхожу. Я допекла Эрика, знаю. Но он поддался на уговоры Трейда и мои. Из-за этого от Макса он выходил очень злой и агрессивный, проклиная всех вокруг. Коултер был против моего выхода в свет. Он больше боялся, что я вызову массу ненужных вопросов у «своих» к своей скромной персоне, чем меня увидят и нападут «чужие». Видимо, он был уверен, что одной его Сарой тут не обойдётся. А мне это было только на руку. Мне было необходимо разобраться во всём. Если меня кто-нибудь ещё узнаёт, значит, я действительно здесь была!
Ещё больше Эрик взбесился от моей просьбы отдать микросхему от моей рабочей консоли, сетуя на то, что это уже второе желание, а я и не особо хорошо отстрелялась сегодня. Но под моим умоляющим взглядом он, конечно же, не устоял. Всё вернул Калебу, и быстро починенный аппарат я сразу же забрала себе. Никаких старых файлов там восстановить не удалось. Остались только мои проекты. Один из них касался обновления системы вентиляции всех фракций. Другой — обновление канализационных систем и колодцев. Но ничего сверхъестественного я там не увидела. Твёрдо решаю завтра с утра разобраться во всём. А сегодня я пью и танцую! Этот вечер может быть последним весёлым и беззаботным в моей совсем недолгой, но удивительно загадочной жизни.
Время движется с неимоверной скоростью, и наступает долгожданный час пик.
Я решаю идти в бар с распущенными волосами и подкрашенными черным карандашом и тушью глазами. Переодеваться мне не во что. Разве что в пижамные майку и шорты. Так что иду в чем и была. Нарисовав стрелки и расчесав светлые длинные волосы, сижу и жду своего принца. А его всё нет! Неужто бортануть меня решил? Гад! Уже подскакиваю с места, бросив в раковину пустую чашку из-под выпитого кофе, и направляюсь к своей двери, как вдруг стук в нее заставляет насторожиться.