— Что ты об этом думаешь? — тихо спрашиваю я.
— А что ты ему ответила? — интересуется Финник, отворачиваясь и вновь пододвигая к себе тарелку с кашей. На секунду мне кажется, что он выглядит расстроенным.
— Сказала, что подумаю. Он ничего не говорил тебе об этом? — не успокаиваюсь я.
— Нет, — отрезает друг, — он ничего мне не говорил, — тон его звучит серьезно и даже, кажется, немного раздраженно.
Очень странно, однако решаю больше не поднимать этот вопрос. Просто сижу и молча жду, пока Финник неохотно доедает свой завтрак и продолжает о чем-то серьезно и усердно размышлять, уставившись в свою тарелку. Меня даже немного пугает и озадачивает его состояние. Финник вел себя так в последний раз, когда мы вместе переживали из-за потери Энни и Пита.
Разглядываю соседние столики и сидящих за ними людей; все выглядят сонными и уставшими. Неожиданно друг встает из-за стола и забирает поднос с недоеденным завтраком. Быстро подскакиваю с места, и тороплюсь за ним следом.
Оставив тарелку, чашку и поднос у входа, ускоряю шаг, чтобы нагнать Финника, но, кажется, он и не собирается ждать меня. Опустив голову, глядя себе под ноги, друг продолжает идти к лифту.
— Финник! — окликаю его, чтобы он все же обратил на меня внимание и подождал.
Он наконец замедляет шаг, и теперь мы идем наравне. Его лицо по-прежнему выглядит серьезно, и молчаливость теперь пугает меня не на шутку.
— Наверно, зря я тебе сказала об этом, — виновато вздыхая, говорю я, когда мы останавливаемся у лифта.
— Вовсе не зря, — произносит он и резко поворачивается ко мне. Выражение его лица ничуть не изменилось, но слова стали звучать мягче. — Я очень рад, что ты поделилась со мной этой новостью.
Наш разговор прерывает дребезжание подъезжающего лифта. Отворяем металлические створки и заходим вовнутрь. Финник нажимает на кнопку яруса, где располагается наш штаб и после, кнопку учебного, куда нужно мне. Лифт начинает опускаться, а Финник вновь поворачивается ко мне.
— Знаешь, — громко произносит он, чтобы перекричать грохот, оглушающий нас со всех сторон. — Я уверен, что ты примешь правильное решение.
Медленно киваю головой и снова отвожу взгляд. Я так надеялась, что Финник поможет мне найти это правильное решение, но видимо, не судьба.
Когда спустя пару минут лифт останавливается на нужном ярусе, друг крепко обнимает меня на прощание и шепчет:
— Просто послушай свое сердце.
Потом резко отстраняется и выходит из лифта. Я знаю, что он искренне желает мне счастья и беспокоится обо мне, но я не уверена, что его совет хоть как-то поможет мне.
На протяжении всех теоретических занятий с солдатами, слова Финника не выходят у меня из головы, и я даже пытаюсь последовать его совету. Но мое сердце упорно молчит, поэтому, оставив это на потом, я приступаю к физическим упражнениям в зале.
После тренировки решаю зайти в госпиталь к Прим и вместе с ней отправиться на обед. Мы не виделись два дня, а мне сейчас так нужна чья-то поддержка.
Белоснежные стены и запах лекарств — это то, что я возненавидела еще пять лет назад и теперь стараюсь не заходить в медблок без надобности. Обычно мы с сестрой видимся либо дома, либо в столовой, но сегодня исключительный случай и потому, терпеливо стиснув зубы, я шагаю по коридору в поиске Прим, заглядывая в палаты.
Мне не сразу удается ее обнаружить; останавливаюсь у двери со стеклянным окошком, замечая, как она проводит медицинский инструктаж с солдатами в форме. Мнусь у двери несколько минут, в ожидании окончания занятий, но не выдерживаю и стучусь.
— Объявляю получасовой перерыв, — произносит Прим солдатам, увидев меня в дверях. Они торопливо встают со стульев и поочередно выходят из кабинета, и только после того, как мы остаемся с сестрой наедине, я прохожу вовнутрь, закрывая за собой дверь.
— Китнисс! — сразу с порога восклицает Прим и крепко обнимает меня. — Я так рада тебя видеть! Прости, что не заходила к тебе. У нас тут завал на работе… — оправдывается она.
— Понимаю… Врач — слишком тяжелая профессия, — говорю я. В ответ сестра лишь пожимает плечами.
— Не тяжелее военного. Лучше расскажи, как твои дела, — просит она, приглашая присесть.
Тяжело вздыхаю и на выдохе выдаю самую главную новость:
— Гейл сделал мне предложение.
В ответ Прим широко улыбается.
— Так чего же ты грустишь? Это ведь замечательно, — произносит она, беря меня за руку. — Вы дружите с детства, уже встречаетесь не первый год…
— Да, но… — мямлю я. — Я не очень готова к такому серьезному шагу. Мне кажется это немного не вовремя и…
Не успеваю договорить, как вновь оказываюсь в объятиях сестры.
— Глупенькая, — произносит она. — Ты просто боишься. Гейл ведь чудесный парень. Он сможет о тебе позаботиться.
Знаю, что Прим абсолютно права и, наверное, я пришла услышать именно эти слова. И мне становится спокойней.
— Значит, ты считаешь, что я поступлю правильно, если соглашусь? — шепчу я, крепче обнимая сестру.
— Я думаю, что да, — добавляет она, но тут же отстраняется. — Но это ведь только мое мнение. Ты должна решить сама, хочешь ли ты прожить с ним всю жизнь или нет.
========== Глава 3. Сомнение ==========
Большой тренировочный зал как всегда наполнен юными бойцами, пришедшими с новыми силами после обеда. Разминка в самом разгаре, и по плану обучение стрельбе. Я стою у холодной стены и наблюдаю за ними, изредка бросая взгляд на настенные часы, чтобы ненароком не пропустить окончания отведенного под это упражнение времени.
В обычные дни я с радостью принимаю активное участие в занятиях и демонстрирую ученикам свои умения, метко попадая по мишеням, но сегодняшние тренировки меня мало интересуют. Остается создавать хотя бы видимость работы.
После разговоров в перерыве с Финником и Прим, мне стало еще тревожней: из головы не выходит предложение о свадьбе. Совет друга слушать сердце совершенно не помогает; оно лишь торопливо бьется в груди и молчит. Потом, я бы предпочла уверенности Прим, что Гейл именно тот, кто мне нужен, обычное «думай сама». Теперь ее слова не дают мне покоя, и вопрос «согласиться ли на предложение Гейла» плавно превратился в «хочу ли я провести с Гейлом всю оставшуюся жизнь?».
Трудно признаваться себе в том, что я боюсь потерять личную свободу, страшусь тех обязанностей, которые лягут на меня перед Гейлом, если я соглашусь. Наши встречи уже не будут ограничены долгом службы и его частой отлучкой. Каждый вечер я должна буду встречать его с работы, как положено примерной и любящей жене, принимать его ласки и, не скупясь, давать то же самое взамен. И со временем я должна буду родить ему детей. А с другой стороны, из-за отказа я могу лишиться лучшего друга, понимающего и заботливого партнера. Я уже потеряла Пита, и мысль, что я могу потерять еще и Гейла кажется мне невыносимой, от которой кровь больно пульсирует в висках, а к горлу подступает трусливая тошнота.
От раздумий меня отвлекает легкое касание моего плеча чьей-то руки. Вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь.
— С вами все в порядке? — с легким волнением в голосе спрашивает темноволосый парень.
Растерянно киваю и перевожу взгляд на часы: до конца тренировки осталось пятнадцать минут.
— Можете сегодня уйти пораньше, — решаю я, — и сообщите об этом остальным.
— Так точно, — отчеканивает солдат и, повернувшись на каблуках, возвращается к остальным, чтобы передать мои слова.
Приведя помещение в надлежащий вид и сдав оружие в специально отведенную для него комнату, бойцы покидают зал, а я все так же продолжаю стоять у стены, не в состоянии сдвинуться с места.