Следующий час мы молча занимаемся готовкой и сервировкой, даже Хэймитч выползает из своего убежища на ароматный запах жареного гуся. Все той же компанией мы устраиваемся за столом и приступаем к трапезе, беседуя о таких простых вещах, как погода и домашние дела. Время пролетает незаметно, и когда за окном начинает темнеть, я понимаю, что пора домой. Утомленная дневными заботами Иви, не поднимаясь с места, машет мне на прощание и даже Хэймитч, чье настроение заметно улучшилось, расщедривается на пожелание хорошего вечера.
Оставив семейную чету наедине, покидаю их жилище и на пути к своему думаю об этом теплом весеннем деньке и обо всем хорошем, что случилось за сегодня. Слишком увлеченная размышлениями, не сразу замечаю одинокую фигуру, что удобно расположилась на верхней ступеньке моего крыльца. Едва завидев меня, она поднимается и спешит навстречу.
— Ты пришел, — тихо бормочу, борясь с сильным искушением прикоснуться к нему, дабы удостовериться, что он не очередная шутка моего воображения.
Губы главного миротворца расплываются в кривой улыбке, привычная маска снова прячет от меня любые эмоции.
— Я же не мог не попрощаться? — пожимает плечами Пит, а затем добавляет, увидев разочарование на моем лице: — Я должен вернуться в Капитолий, но у меня есть в запасе еще пара часов.
Молча киваю, принимая его условия, и указываю в сторону луговины в немом предложении, на которое он тут же соглашается.
— Почему ты не зашел на обед? — спрашиваю, когда потихоньку мы выходим из Деревни Победителей.
— Твой друг меня не выносит, — ухмыляясь, отвечает Пит, словно это его совсем не беспокоит.
— Он никого не выносит, — поправляю я, отчего ухмылка на его лице становится еще шире.
Некоторое время мы просто идем в тишине, заново протаптывая тропу в то самое место, куда каждый житель дистрикта иногда продолжает заглядывать. Простая поляна, что каждое лето обрастает ковром из диких цветов, нашла особое место в сердце каждого своего посетителя. Кто-то ищет там спасения как и в ту роковую ночь, а для кого-то это единственная возможность поговорить с теми, кого уже нет, не тая свои мысли от ветра или птиц, что обязательно доставят послание адресату. Однако для девчонки, что бегала сюда, чтобы нарвать свежих одуванчиков или спрятаться от жестокой реальности в компании лучшего друга, луговина навсегда остается символом свободы и возможностью побыть наедине с собой.
— Что это за место? — с любопытством интересуется Пит, оглядывая ожившую после зимы зеленую траву и постепенно распускающуюся листву высоких деревьев вдалеке.
— Мы называем ее луговиной, — охотно объясняю, а затем, оглянувшись назад, добавляю: — Здесь раньше был забор, определяющий границу дистрикта.
Заметив довольно-таки длинный ствол упавшего дерева, киваю в его сторону и предлагаю присесть. Удобно устроившись в нескольких сантиметрах друг от друга, мы снова молчим и наблюдаем, как солнце медленно исчезает за горизонтом. В какой-то момент ловлю на себе его сосредоточенный взгляд, от которого мне становится неловко.
— Ты была права, — внезапно произносит он, а я хмурюсь в ответ, не понимая, что он имеет в виду. Тонкие губы расползаются в теплой улыбке. — Я не вправе нести это бремя, сгибаясь под его тяжестью, и я больше не могу и не хочу быть созданным с определенной целью оружием Сноу. Я устал брать ответственность за его наследие, я — миротворец, а не его приемник. Я хочу гордиться тем человеком, что смотрит на меня в отражении каждый день.
Прикусив дрожащую губу, я теряюсь в бездне его голубых глаз, чистых и искренних, и уступаю утреннему голосу, что так настойчиво манил меня к нему, по-прежнему опасному, не менее загадочному и неспособному гарантировать, что все будет хорошо.
Бедное создание, взращенное в темноте и не знающее иной жизни, в которой всегда есть место друзьям, семье и любви. Глубоко вздохнув и собрав все мужество, что еще течет во мне, я подаюсь вперед и прижимаю его к себе, доказывая снова и снова, что он больше не одинок. И Пит Мелларк верит мне, крепко обнимая в ответ.
========== Бонус-глава. Сюрприз ==========
Сумерки все больше и больше окутывают столицу в свои крепкие объятия, а ее местные жители вовсю наслаждаются этим дивным вечером: кто дома, кто в кафе, а кто на прогулке в парке: ведь рабочий день закончился ещё три часа назад, но только не для Главного миротворца.
Вдыхаю полной грудью свежий воздух, в котором со времен открытия купола больше не чувствуется искусственного вмешательства, а правая рука уверенно сжимает черный зонт-трость, который так и не пригодился сегодня несмотря на заверения синоптиков. С неточными метеорологическими сводками, которые частенько преподносят сюрпризы, я пока ещё не могу свыкнуться, искренне не понимая их существования и пользы. Раньше я четко знал, что если прогнозируют солнце, то так оно и будет, однако теперь, при таком же раскладе, я все чаще и чаще прихожу домой промокшим до нитки. Зонт становится не просто необходимостью, а раздражающей привычкой, от которой нельзя отказаться.
И это меньшее, что изменилось. Жизнь в целом из шаблонных действий и алгоритмов, превратилась в непредсказуемый водоворот событий, с головой затягивающий в свою пучину и ускоряющий часы, дни, месяцы… И не имея другого выбора, люди подстраиваются под новые условия, пробуют, осваивают и принимают как свежий природный воздух, которым мы все теперь дышим на равных правах без преград и ограничений.
Ускоряю шаг, кутаясь в привычную черную куртку военной формы от зябкого вечернего ветра и желая поскорее добраться до дома, чтобы унять свой урчащий от голода живот. Сегодня — один из тех дней, когда в череду встреч, совещаний, проверок и просмотров очередной стопки документов мне не представилось возможным втиснуть хотя бы один прием пищи. Однако груз на плечах не становится меньше, наоборот, масса не решенных забот и проблем не отпускают ни днем, ни ночью, наводя на простую мысль, что мне не хватит и целой жизни, чтобы разобраться с каждой из них.
Сворачиваю к подъезду высокого здания, в котором располагается небольшая квартирка, что была выделена для меня. Раньше для экономии энергии в это время уже выключали фонари, погружая длинную аллею в кромешную тьму, однако сейчас можно спокойно прогуливаться по освещенному тротуару, не боясь опоздать к комендантскому часу и нарваться на патруль. Наоборот, все лавочки заняты либо парочками, либо мамочками, следящими за игрой своих чад. Вежливо отвечаю на все приветствия, пока не скрываюсь в подъезде и, не став дожидаться лифта, поднимаюсь пешком на свой этаж. С трудом нашарив в полном всякой всячины кармане ключ, отпираю дверь в свое скромное жилище.
Темнота внутри встречает меня привычной тишиной, когда я тянусь к выключателю и щелкаю кнопкой, включая небольшой светильник в коридоре. Разуваюсь и вываливаю все содержимое карманов на полку у входа, мысленно обещая разобрать весь этот мусор после хорошего ужина. Стягиваю верхнюю одежду, накидываю ее на крючок вешалки, захожу в комнату и застываю на пороге, прислушиваясь к внутреннему голосу, что настойчиво твердит, что в помещении что-то не так. За раздумьями о работе и мечтах о горячей еде, я позволил простым эмоциям взять вверх над разумом, а это недопустимый промах для главы миротворцев, который всегда должен быть начеку. Тело мгновенно напрягается, а мозг тут же просчитывает возможные варианты развития событий, в то время как правая рука находит кобуру на поясе с боку и охватывает рукоять пистолета, готовая достать его в любой момент.