Через несколько минут до Семена донеслось.
– Ну а теперь ты давай!
Роман что-то нечленораздельно забормотал.
– Давай, кому сказал! – повторил Лябах. – Надежнее сработаемся! Будешь моим замом!
И по комнате разнеслось мерное сопение и кряхтение. Судя по всему, Роман очень старался угодить своему начальнику.
Пациент 414 вскочил со своей постели и нервно побежал к двери. Дурной сон не отпускал. Сделав несколько кругов по комнате, он остановился и, присев на корточки, тихо засмеялся. Сознание проделало еще один трюк, чтобы он поверил в то, что здоров. Еще одна история, еще один миф, которого никогда не было в реальности. Многие месяцы он видел Лябаха. Но ни разу ему на глаза не попадались ни Ита, ни Роман. Его сознание охватывало целое здание, но таких людей в нем не было!
Пациент 414 заплакал. Понимание сумасшествия делало реальность невыносимой!
Он, почти Бог, может заглянуть в любой уголок огромного пространства, и он ничего не может сделать с тем, что его разум вытворяет в очередной раз.
Он, почти Бог, заключенный в маленькую палату огромного сумасшедшего дома!
Пациент 414 печально посмотрел на свои руки – они дрожали. Он дрожал! Его бил озноб.
Ему захотелось в семью! Вернуться к родителям, обнять мать, выпить чайку с отцом… Но чьей-то злой волей это все у него отняли, взамен дав… Красивые воспоминания, которых никогда не было.
Слезы текли по щекам и терялись в краях голубого балахона. Как он хотел быть нормальным! И он уже готов был никогда не знать о прекрасном мире… Только бы ему вернули его…
– Бог, где ты?! – воскликнул он и, рыдая, упал на пол. – Помоги мне, я больше не в силах вытерпеть эту боль!
«Слезы недостойны мужчины!» – сказал бы его отец.
Но эти понятия стали теперь туманными и не важными. Мужчина или не мужчина… Он был просто – душевнобольной… Без прав и без шансов…
Шизофрения – кричал диагноз из красной папки! Пожизненно! Конец…
Стояла непроглядная зимняя ночь. Деревья за стенами психиатрической лечебницы потрескивали от морозов.
Пациент 414 открыл глаза. Что-то в пространстве его палаты изменилось.
В углу около окна притаилась тень…
– Кто здесь? – глухо прохрипел 414-ый.
Тень пошевелилась и вздохнула. Или ему почудилось? Пациент прислушался. Молекулярный состав воздуха изменился. В нем появился привкус грозы и чего-то… очень знакомого, но забытого… Пациент 414 вздрогнул.
– Опять! Начинается! – беспомощно простонал он и зарылся поглубже в подушки.
Но убежать не получилось. Каждой клеточкой кожи он чувствовал Другой Мир. Теперь он приблизился и был совсем рядом. Требовалось только немного сосредоточиться… Но он не хотел! Потому что знал – это новая волна безумия! А он желал выздороветь, стать таким, как все!
– Эй! – слабо позвала тень. – Пожелай услышать!
Пациент зажал уши, но это не помогло. Слабый зов продолжал звучать в его измученном сознании.
– Откликнись! Помоги! – продолжала тень. – Нам нужен якорь!
– Я Семен… Я Семен Росин… Я хочу выздороветь… Я почти здоров… Семен Росин… Семен… – забормотал больной, раскачиваясь на кровати из стороны в сторону. – Больше никаких голосов! Я Семен! Я выздоравливаю!
Тень исчезла. Пространство палаты приобрело прежние параметры. Пациент 414 облегченно вздохнул. Наконец-то ему удалось справиться с очередным приступом. Эти голоса! Они сводили его с ума…
Больной задумался. С трудом поборов страх, он попытался проанализировать. Этот голос был не таким, как раньше… Другим… слабым… далеким… манящим… Он едва прикасался к сознанию, словно дуновение ветерка… И совсем не походил на давящие и уничтожающие собственный разум сокрушительные шепоты до этого. Или сумасшествие приобретало новый характер? Пациент 414 задумался.
На сердце почему-то заныло. Как будто он упустил замечательную возможность и даже не до конца об этом догадывается.
«Я избежал очередного приступа! – упрямо проговорил больной. – Стоило мне только откликнуться, и меня бы поглотила очередная пучина безумства!»
Но сердце продолжало учащенно биться. И этот аромат!
За дверью послышались шаги ночного обхода. Пациент 414-ой палаты быстро шмыгнул под одеяло и закрыл глаза. Дверь скрипнула, по кровати пробежал луч фонаря.
Сестра удовлетворенно кивнула и закрыла дверь. В ее отделении был полный порядок. Все мирно спали. Повесив связку ключей на пояс, она спокойной походкой пошла обратно на пост, пить чай. Почти за тридцать лет работы в учреждениях подобного рода она научилась не обращать внимания на суеверия и глупые страхи более молодого персонала.