В детстве они у всех котят прозрачно-голубые, а к двум годам, когда их можно уже продавать, они, как правило, становятся изумрудно-зелёными. Иногда желтоватыми… Вот только преданно эти глаза смотрят только на своего хозяина, на остальных они глядят холодно, даже презрительно.
На всех. Даже на меня.
…Через полчаса, облегченно отдуваясь, является Мехлис. По всему видно: продажа прошла удачно.
– Хорошая была идея предлагать сначала Милочку, а уже потом других, – говорит он довольным тоном. – Я всегда набавляю цену, а они всегда соглашаются.
И он довольно хихикает.
– Вот только что будем делать, когда Милочка начнет стареть? – спрашиваю я задумчиво.
– Не бери в голову, – отмахивается он. – Продам кому-нибудь по дешевке.
– За сколько? – спрашиваю я неожиданно.
– Тысяч за тридцать-сорок… – говорит он беззаботно.
И вдруг настораживается:
– Эй! А что это ты спрашиваешь?
– Да так… – отвечаю я как можно беззаботнее, но от его опытных глаз не ускользает мое смущение.
– Ты это брось! – говорит он, глядя мне прямо в лицо.
Я опускаю взгляд и говорю тихим голосом:
– А что такого? Будет нам помогать воспитывать малышей.
Он берёт меня за подбородок своими толстыми пальцами, поднимает мою голову и смотрит мне прямо в глаза:
– Ты это серьёзно?
– Вполне! – говорю я почти с отчаяньем.
Он резко отпускает руку, и голова моя вновь падает на грудь. Тихо, но зловеще-отчетливо он произносит то, что я знаю и без него:
– Забыл историю Грин-Грэя? А? Забыл?!!
Историю, о которой он говорит, я, конечно же, помню так же хорошо, как все кошатники.
Наши кошечки совершенно равнодушны к соперницам-женщинам, но не потерпят рядом со своим хозяином ни одной другой кошки: с ними они начнут сражаться не на жизнь, а на смерть. Это известно давно, и об этом мы предупреждаем каждого покупателя. Но вот только до определенного времени считалось, что на котят это никак не распространяется: напротив – срабатывает инстинкт материнства. Грин-Грэй, известный кошатник, завел себе жену-кошку, и она очень помогала ему при воспитании котят… Но только до тех пор, пока они не повзрослели. В момент их созревания инстинкт любви к хозяину стал сильнее инстинкта материнства, и милая кошечка растерзала их всех. И не просто растерзала – съела. Этот случай, конечно же, замяли, чтобы избежать шумихи, но нам, профессионалам, он конечно был хорошо известен.
– Да не забыл, не забыл! – ворчу я и плетусь в питомник, показывая тем самым, что разговор окончен.
– Завтра же её продам, – кричит он мне вслед. – За тридцать тысяч, за двадцать… Подарю кому-нибудь, в конце-то концов!
Я затыкаю уши, чтобы не слышать этих слов.
Больше всего в жизни мне хочется увидеть глаза моей Милочки, скрытые под очками. Прекрасные, влюблённые, преданные глаза, которые, увидев меня, уже никогда не разлюбят.
Спасти мир
Скушно… Ничего меня не радует.
Составил вызывающую sms-ку: «Я тебя давно ХОЧУ» и отправил по всем женским номерам, которые нашлись в телефоне…
И чего дождался?
От номера под ником «Ю» сообщения: «Сам дурак» и всё. Обидно!
Через полчаса отправил всё ту же «sms-ку вообще по всем телефонам, какие знал, включая тётушку и научного руководителя.
Телефон буквально раскалился, трезвоня.
Я его выключил.
Скушно, блин!
Спать? Только не это! Купил пару банок «Адреналин-Раш», высосал их и потащился в клуб, где дискотека и стриптиз. Там пил коктейли, пока не кончились деньги, ущипнул за зад какую-то блондинку… Её мачо разбил мне нос.
А всё равно скушно!
Вселенская тоска меня снедает. Знаете ли вы, что это такое?
…Несмотря на то, что потерял счет выпитым кружкам кофе, часам к пяти утра всё-таки срубился на диване, так и не поняв смысла фильма о каких-то монстрах…
…Стоило заснуть, как вновь явился Он. По-прежнему – страшная зелёная морда в отвратительных бородавках.
– Ну чего ты ко мне привязался? – вопрошал я его.
Но он гнул своё: вот уже вторую неделю подряд каждую ночь.
– Твоя планета в опасности, парень! Через двадцать земных лет сюда прилетят корабли Чжао и проведут колонизацию, уничтожив весь ваш вид, как уничтожили наш, на планете Кюн. Вашему правительству нужно срочно мобилизовать ресурсы для отражения нашествия!
– Отстань, паскуда! – умолял я. – Я что, по-твоему: Президент или Председатель ООН? Я обычный человек!
– Ты необычный. С тобой я могу установить ментальный контакт, а с названными тобой людьми – нет. Ты должен спасти свой мир!