— Это дела воинов, — упрекнул меня главный друид битуригов. — Это для них важно, а мы — друиды.
— Речь идет о выживании кельтов, Нантуа! А это уже наша забота!
Уже в пути я все вспоминал его озадаченное выражение. Далеко не все друиды считали опасность реальной. Да, пожалуй, никто из них пока не считал. О Цезаре сообщали крикуны откуда-то издалека и между делом. Угрозы не видел никто. Но она приближалась с каждым днем. Я испытал огромное облегчение, когда на горизонте поднялись очертания Рощи, нерушимо тянущей ветви к небу.
Едва я миновал ворота форта, на меня навалились обычные летние дела. Но прежде я пришел к дубам, посоветоваться, рассказать о своих сомнениях и надеждах. И подумать о Верцингеториксе на юге, объезжавшем племена и собиравшем последователей.
Дети, мечтавшие стать друидами, следовали за мной по пятам и в поселке, и за его пределами. Одним из них, наверное, самым восторженным моим почитателем, был парнишка, которого Брига вылечила от слепоты. Вспоминая себя, неотступно следующего за Менуа, я неизменно улыбался, встречаясь с ним.
— Как думаешь, есть у него дар? — спросил я его мать, жену фермера, улыбчивую и сдобную. Я хорошо помнил ее еще со времен своих юношеских увлечений женщинами.
— Что-то не замечала, — ответила она. — Вот только к друидам он липнет без конца.
— Подрастет, отправишь его ко мне в ученики, — распорядился я. — Один дар он уже получил: видит день, но помнит тьму. Думаю, из него выйдет толк.
Прошел праздник урожая Лугнасад; настала осень. Близился Самайн, за ним и до зимы недалеко. В тот год, созвав друидов в Рощу, я сказал им:
— Цезарь провел лето, сражаясь с белгами. Римляне построили множество укреплений, убили многих женщин и детей, и, наконец, победили. Потом под каким-то надуманным предлогом они напали на нервиев и их союзников адуатуков. Он уже контролирует все северное течение Рейна до самого Галльского моря [2]. До сих пор наша защита, которую Менуа создал жертвоприношениями, держалась, и на нас он не обращал внимания. Но кто скажет, как долго это будет продолжаться? Цель этой новой кампании — разделить Галлию на три части, а потом покорить каждую отдельно. Белги — первые, аквитаны на юго-западе будут следующими. А потом он доберется и до центральных областей. Его конечная цель — Свободная Галлия. И мы.
Если Цезарю удастся превратить Галлию в одну из римских провинций, он позаботится о том, чтобы в ней не осталось друидов, кроме разве что таких заблудших, как его приятель Дивитиак из эдуев. Он уничтожит Орден Мудрых и продаст наших людей в рабство. Я видел кельтских женщин на аукционе в Провинции. Мои спутники смотрели, как покупатели щупали их, а толпа смеялась над их позором. Я видел и кое что похуже: кельтских детей, просивших подаяние на улицах римских городов. Вы спросите: как это может быть? Отвечу. Их кланы стали жить по римским обычаям и больше не заботятся о сиротах, как делаем мы.
Я продолжал рассказывать о всяких ужасах, пока запах страха не окутал моих слушателей, подобно запаху испражнений. Я хотел запугать их. Не рассказами о смерти, которой они не боялись; я рассказывал об угловатых домах, об угловатых ручках кувшинов, о мощеных улицах, оковах на ногах рабов, изгнанных духах...
— Ваша задача, — продолжал я, — убедить свои племена присоединиться к Верцингеториксу, в противном случае племя цезарей покорит нас всех.
За долгую холодную зиму друиды разнесли мои слова по всей Галлии, призывая вождей встать под руку Рикса. Я очень надеялся, что авторитета Ордена хватит для того, чтобы хоть как-то изменить положение.
Пришлый друид с севера, совершавший первое паломничество в Священную Рощу, рассказал мне о кампании Цезаря против белгов. Он сам был из ремов, соседей белгов. Его племя, пытаясь выторговать себе безопасность, громче всех кричало о том, что белги вынашивают планы нападения на Рим. Они надеялись, что когда Цезарь уведет свои армии, земли белгов достанутся им.
— Но Цезарь после победы и не подумал уходить. Ты же знаешь, он не щадит ни детей, ни женщин. И на нас ему было наплевать. Он захватил обширные земли и стал строить поселения! — Друида трясло от негодования. — Мы остались ни с чем, хотя и встали на сторону Цезаря.
— Это понятно, — кивнул я. — Если бы ты пришел раньше, я бы сам рассказал тебе о планах Цезаря, тогда они не стали бы для вас неожиданностью.
2. Галльское море — древнее название Бискайского залива.