Вот Елена Кочелаева и Елена Бицкая — молодые художницы.
Раиса Прокофьева, студентка, будущий врач.
Инга Ландер — преподавательница английского языка. Николай Павлович называл ее «Пушкин», что-то в облике ее напоминало ему поэта в его юные годы.
Таня Чернова — дочь композитора.
На фоне скульптурной мастерской портрет девушки.
Два портрета ленинградских студенток.
А это Сережа — внук художника. Убирая после работы свои драгоценные кисточки в футляры с нафталином, Николай Павлович часто говорил, как бы хотел он, чтобы Сережа когда-нибудь работал этими кисточками и так же бережно к ним относился.
Портреты Николая Павловича Акимова широко известны. Главным образом — портреты деятелей искусств.
Вот они смотрят со стен, у каждого свой характер, слоя жизнь.
Мастерская Акимова — «пещера волшебника», — как восклицал Михаил Леонидович Лозинский каждый раз, когда приходил в нее взглянуть на новые работы. Здесь и у каждой вещи своя история.
Вот черная деревянная собака-скамейка. Ее биография непроста. Когда еще до войны Николай Павлович ставил «Двенадцатую ночь» (первый вариант), в парке у Оливии он поместил такую скамеечку. Она настолько понравилась ему самому, что он заказал такую же для нашего дома. Очень оценила ее маленькая Анюта — скакала на ней верхом.
Когда после войны, вернувшись в Ленинград, мы зашли в нашу бывшую квартиру, мы были потрясены — нас встретил наш черный деревянный старый пес с загнутым крючком хвостиком.
В квартире жили совсем чужие люди. Они поселились в ней, когда разбомбило их дом, и прожили там всю блокаду.
Они сохранили многие наши вещи и эту собаку. Собаку, сделанную из большого куска сухого березового дерева, — ее хватило бы не на одну топку. Чужие нам люди, оставшиеся без крова, таскавшие воду на пятый этаж по крутой лестнице. Как же не удивляться им, не вспоминать с благодарностью? А главное, они сохранили самое драгоценное для Николая Павловича — толстую картонную папку со всеми его работами. Она бы тоже отлично горела. Три портрета обгрызли крысы — так они и хранятся в память тех страшных зимних дней. Остальное все цело. И рисунок сангиной художника Яковлева, учителя Акимова, находившийся в той же папке. Теперь он висит здесь на стене над портретом Николая Павловича — крупные рыжие руки и большая ступня.
Вот маленькая подушечка в полосатой наволочке. Рассказ о ней будет длинный.
Один из самых праздничных, веселых и необычных спектаклей, поставленных Акимовым, — «Святыня брака» Лабиша. Он шел в мюзик-холле, когда Николай Павлович руководил там экспериментальной мастерской, еще до прихода в Театр комедии.
Он всегда мечтал о синтетическом театре и в этом представлении попытался осуществить свою мечту.
В спектакле были заняты драматические, балетные и цирковые артисты. Было много музыки, вокальных дуэтов, цирковых аттракционов. Великолепную музыку написал Алексей Семенович Животов, цирковые номера ставил замечательный Иван Руфович Руф, над пантомимой работала изобретательная Зинаида Викторовна Рикоми, для помощи драматическим актерам была приглашена Александра Исаковна Ремизова — молодой режиссер Вахтанговского театра.
Сверкающий занавес из красного бархата с бесчисленным множеством стеклянных трубочек напоминал ослепительную хрустальную люстру. Задорная, лихая увертюра так и подмывала пуститься в пляс. Уже самое начало сулило зрителю веселый радостный праздник.
Актерский состав украшали две кинозвезды — Софья Магарилл и Людмила Семенова. Участвовали Ю. Лавров, Б. Чирков, В. Таскин, А. Зилоти, П. Гусаков. Насыщенный неуемной фантазией Акимова, спектакль шел ежедневно при полных аншлагах.
В одной из картин на сцене стояла громоздкая мебель. Огромный диван и два неуклюжих кресла.
Каково же было удивление публики, когда в напряженный момент сценического действия актеры с легкостью поднимали эти тяжелые предметы и швыряли ими друг в друга. Это было одно из любимых мест Николая Павловича. Понятно, что мебель была надувная, резиновая.
И вот в доме появилось загадочное лицо с тихим голосом, в круглых очках — Борис Михайлович Комогоров. У нас назывался он — «резиновый человек». Первое его появление было связано с навигацией.
Николай Павлович увлекался резиновыми лодками, любил путешествовать в них по узким извилистым речкам с живописными берегами. Резиновая лодка была у него стандартная — тупорылая и широкая, похожая на маленького кита. Они долго сидели с Борисом Михайловичем, склонившись над столом, что-то чертили, что-то высчитывали…