— Видите ли, у нас двое детей, — сказала дама.
— Пока что, — добавил ее муж и только что не подмигнул.
— Наша дочь… — начала Джина и осеклась. — Моя дочь всегда любила играть на кухне. Поближе ко мне.
Женщина сморщилась:
— Ну, у нас-то мальчики…
— Я слышала, сыновья еще больше липнут к матерям.
Дизайнер подошла к камину и, подперев рукой подбородок, осмотрела кладку — словно любовалась скульптурой.
— Только не к такой, как я…
— Ох, не обращайте внимания! — встрял ее муж. — Она с ума сходит.
Они пришли смотреть дом час назад. Джина сварила им кофе и даже нашла минеральную воду для миссис Пью («Зара», — представилась та, протянув ей белоснежную руку с громадным серебряным перстнем). Затем Джина стала показывать дом — отчасти гордо, отчасти с жалостью, как свойственно большинству людей, продающих свое жилье. Гости осмотрели все шкафы и углы; мистер Пью постоял в каждой комнате, оглядывая стены с внимательным прищуром, будто раздумывая, как их выгоднее сфотографировать. Это была уже седьмая пара и самая многообещающая, несмотря на чудаковатый вид.
— Хорошо, — приговаривал мистер Пью, изучая аккуратно утопленные розетки и полированные полы на кухне. — Хорошо. — Иногда он снимал очки, чтобы получше все разглядеть.
Джина пристально за ним наблюдала. Она не хотела произвести впечатление несчастной брошенной женщины, которую можно обвести вокруг пальца. Поэтому она надела пиджак и золотые серьги кольцами, давая понять, что с ней шутки плохи. Увидев этих современных и непривычно утонченных людей в своих комнатах, она с удивлением осознала, что рада избавиться от Хай-Плейс. Главное — деньги. За сто с лишним тысяч она сможет выбрать дом по душе и посвятить его себе и своим любимым, а не какой-то абстрактной идее реставрации. Джина наконец-то почувствовала — и поделилась этим с Дианой Тейлор, — что Фергус оказал ей добрую услугу.
— Будьте осторожны, — предупредила ее Диана.
— Вот только не надо меня одергивать…
— Я должна. И вам лучше не пренебрегать моими советами.
— Но ведь вы говорили, что я должка жить для себя, что приятные события помогут мне пережить горе…
— Любые перемены неизбежны без жертв, — сказала Диана. — Вам не кажется, что за вас эту жертву приносят другие люди? Подумайте хорошенько.
— Это береза? — спросил мистер Пью, потрогав полку кухонного шкафа.
— Вяз.
— Вяз!.. — почтительно проговорил он и осмотрелся. — А твоей любимой «Аги» нет.
— Жаль. Обожаю эти милые печки. У меня есть такая в Камдене. Она — моя лучшая подруга. — Дама выглянула в окно. — У вас в саду какой-то мужчина.
Джина подбежала к стеклянной двери. На готической скамье сидел, опершись локтями на колени и глядя в никуда, Лоренс.
— О, это мой друг…
— Выглядит расстроенным. У него все в порядке?
— Пойду узнаю, — сказала Джина, выходя в сад. — Я скоро вернусь, вы пока осматривайтесь.
Она выбежала на лужайку.
— Лоренс…
Он поднял голову и протянул руки ей навстречу.
— У тебя все…
— Нет. Ненормально.
Она присела рядом с ним на корточки. Лоренс выглядел так, словно не спал несколько недель.
— Я рассказал Хилари. Вчера вечером. Я не хотел, но пришлось…
— Что ты ей рассказал?
— Что люблю тебя.
— И все?
Лоренс пристально на нее посмотрел.
— Этого мало?
Джина оглянулась. Пью нигде не было видно.
Лоренс осторожно высвободился.
— Она была страшно потрясена. Я… я думал, что она возненавидит меня. Но нет. Ей очень плохо, она на всех злится, и…
— …все еще любит тебя.
— Да.
Джина поднялась и села на скамейку рядом с ним.
— Я сейчас не могу разговаривать. Люди пришли смотреть дом. Ты…
— Что?
— Ты пришел сказать, что передумал?
Он приблизился к ней вплотную.
— Ничего я не передумал.
Джина крепко сцепила руки, чтобы унять дрожь.
— Слава Богу.
— Джина! Ты за кого меня принимаешь? Я пришел потому, что привык обращаться к тебе за поддержкой, когда мне плохо. Я не жду от тебя поступков или особых слов. Просто хочу поделиться, рассказать, как все ужасно, как…
— Как что?
— Каким виноватым я теперь себя чувствую.
Она взяла его за руку.
— Мне очень жаль. Честное слово.
Лоренс поморщился:
— Никто ведь не просит любви, так? Она просто случается и не оставляет тебе выбора.
— Я мечтала о любви. Мечтала о ней больше всего на свете.