Я был очень ленив. Я из благополучной семьи.
М.В. Что такое микст?
В.М. Ты с девушкой играешь тоже против смешанной пары — молодого человека и девушки.
Вообще, я считаю, спорт высоких достижений и результатов — это спорт для тех, кто вырос в неблагополучных семьях. Им надо все время доказывать, что они на что-то способны. Поэтому люди, которые рождаются в благополучных семьях, не очень способны к борьбе. Борьба, когда надо вот отдавать всё, бросить всё ради победы — нет, это не для тех, кто вырос в комфортных условиях.
Сейчас уже в теннис играют за деньги, большие. А моя сестра самое большее, что получала — 11 долларов в день суточных.
М.В. Тогда это было сумасшедше много, по нашим меркам!
В.М. Не забывайте, что ей надо было есть очень много, играя.
М.В. Я сразу умножил на четыре, и у меня получилось 44 рубля. По цене доллара на черном рынке в те времена.
В.М. Может быть. Я этого не знал. Но я знал человека, о котором вы писали и с которым она ездила все время играть, — это был Томас Лейус. Он у нас всегда дома завтракал, обедал, ужинал. Как потом Алик Метревели и все дальнейшие.
М.В. Вы играли в парном разряде и были чемпионом Союза и мастером спорта.
В.М. В парном разряде и кандидатом в мастера спорта, и еще я был в сборной города Москвы.
М.В. Во сколько лет вы перестали играть?
В.М. В восемнадцать. Я занял второе место в миксте с девушкой, очаровательной, из города Сочи. Мы проиграли латышам микст в финале первенства Союза. Я вышел на вторую ступеньку пьедестала, получил свой приз и после этого бросил теннис.
М.В. Почему?
В.М. Надо было учиться. Пора уже было заняться и мозгами немножко. У нас стояла всегда масса книг дома, и в том числе книг по живописи. И когда сестра меня спрашивала: ты видел этого художника? И я по слогам читал Мо-ди-гли-а-ни вместо Модильяни — она была в полном восторге и говорила: когда же ты, идиот, займешься хоть чем-нибудь?!
М.В. В те времена, когда вы были ребенком, трудно переоценить, что это было такое — директор Большого театра!
В.М. Ну, я был уже не ребенком.
М.В. Ваш отец — композитор Кирилл Молчанов — был директором Большого театра в какие годы?
В.М. С 73-го по 77-й. Я был давно женат. Моя жена уже снова уехала на Кубу. А я каждый день ходил из АПН пешком по Пушкинской (это примерно километр) после работы в Большой театр. В ложу, где только «Кармен» семнадцать раз слушал. Только «Кармен»! А остальное по пять, по шесть раз. Мне было нечем заняться, и я с удовольствием ходил слушать музыку к папе в ложу.
М.В. Если можно так сказать по-простому, вы родились в семье советской интеллигентской высшей аристократии. То есть такого оборота нет, но понятие понятно.
В.М. Аристократию-то как раз всю расстреляли. У меня мамина линия была аристократическая. Но их расстреляли. А папина — она была такая инженерная, хотя его мама тоже там где-то пела в хоре МХАТа, там тогда хор был. У папы была техническая такая семья. Папа его был инженер, дедушка был инженер. Вот. Немножечко такие разные были мама с папой. Да. Вырос я в хорошей средней талантливой русской семье, где все чем-то занимались: театром, музыкой, читали книги, переводили что-то. Вот такая семья.
М.В. У меня заплетаются линии мозгов. Я не путаю, что Кирилл Молчанов — композитор?
В.М. Да, он композитор.
М.В. А начинал в театре как технический работник — инженер?
В.М. Нет, у него папа был инженером, причем он строил дороги. Папа начинал сразу же с песен.
М.В. Папа. Его папа?
В.М. Мой папа.
М.В. Ваш папа?
В.М. Папа — Кирилл Молчанов — начинал с песен.
М.В. Инженером не был.
В.М. Инженером не был.
М.В. Инженером был его отец.
В.М. Да.
М.В. Как прекрасна ясность.
В.М. Он кончал консерваторию. Папа. Но сначала он был в армии. Во время войны — в военном оркестре. Потом закончил консерваторию, потом писал музыку, вначале песни.
М.В. Какая из песен Кирилла Молчанова самая знаменитая, если можно назвать?
В.М. Ну, я родился седьмого октября пятидесятого года прямо под песню «Вот солдаты идут».
М.В. Ну, это была одна из самых знаменитых песен эпохи.