Когда Чухаи скрылся за воротами, она нажала педаль газа и покатила в сторону города.
36
Балинт Чухаи сдержал слово. Он доложил Мартону о договоренности, достигнутой с Миклошем Залой. В тот же день они позвонили Каплару и сообщили ему, что обком решил предложить кандидатуру Залы на должность главного инженера. Довели также до его сведения, что обвинения, выдвинутые против этого человека, оказались беспочвенными. Зала превосходный специалист, испытанный партиец. Каплар все понял, сразу же вызвал Маклари и объявил ему о своем решении назначить Миклоша Залу главным инженером. С руководством области вопрос уже согласован, Мартон не возражает против этой кандидатуры. Поскольку Маклари очень удивился такому повороту событий, Каплар счел нужным объяснить: он принял это решение, дабы никто не подумал, будто он до сих пор сводит счеты с Залой. Что касается обвинения в изнасиловании, оно оказалось безосновательным. Можно справиться об этом у Имре Давида. Желательно, чтобы приказ о назначении был подготовлен как можно скорее и отправлен с завтрашней почтой.
Вот так Миклош Зала стал главным инженером, а вскоре получил и ордер на трехкомнатную служебную квартиру. Тереза была счастлива. И не только из-за квартиры и повышения Миклоша по службе, сколько из-за того, что мужа полностью реабилитировали. Через два дня в газете появился очерк о Миклоше, где восторженно описывалось его прошлое и сам он представал перед читателями в образе почти легендарного героя и несгибаемого борца за идеалы революции. Далее сообщалось, что факты, изложенные в предыдущей статье, не соответствуют действительности, ибо репортер пользовался непроверенными данными и ложными слухами, за что и понесет соответствующее наказание. Потом следовало интервью с Балинтом Чухаи. Со множеством подробностей он поведал, как двое друзей, Имре и Миклош, действуя по его указанию, совершили покушение на фольксбундовцев. «Только человек, не искушенный в революционной борьбе, или сознательный враг может назвать это героическое деяние детской шалостью», — гневно заключил Балинт Чухаи.
Все были довольны. На фабрике готовились к предстоящим торжествам, обсуждали, какая сумма будет выделена на премии. Никто этого толком не знал, но некоторые уже занимали деньги под будущую премию. О прежних злоупотреблениях как-то постепенно начали забывать. На фабрике теперь действовала новая система оплаты труда, полностью исключавшая саму возможность приписок. Пала Зоннтага и Ирму Шиллер немедленно рассчитали и отправили на пенсию. Ирма откровенно радовалась, что удалось так благополучно выпутаться из этой истории. Пал Зоннтаг места себе не находил от стыда и старался по возможности не появляться на людях. Анико обручилась с Земаком, уволилась с фабрики, и будущая свекровь взяла ее под свою опеку. Слишком тяжело пережила она все случившееся и теперь нуждалась в отдыхе.
Ирен Ауэрбах попросила освободить ее от обязанностей партийного секретаря, собрала свои пожитки и уехала в Будапешт к Кати Мухораи. Та с радостью приняла ее, и всю ночь они провели за разговорами. Ирен рассказывала подруге обо всем, что ей пришлось пережить, и плакала. Она не оправдывалась и не пыталась приукрасить свою роль в этом деле, ее исповедь была предельно откровенной. Когда Кати спросила, что она сейчас намеревается делать, Ирен не задумываясь ответила: прежде всего, подаст заявление о выходе из партии, мотивируя его своей политической незрелостью. Сегодня же напишет и отправит экспресс-почтой на имя Чухаи. Балинт — умный мужик, он все поймет правильно. Конечно, может случиться и так, что ее будут исключать из партии публично, на общем собрании, перемыв предварительно косточки. Что ж, она это заслужила, ничего не поделаешь. А завтра надо сходить к знакомому адвокату Тончи Фрёлиху и обговорить детали предстоящего развода.
Однажды утром в директорской приемной появился Бела Земак. Он принес Юлии исправленный замок для письменного стола. Поздоровался, выпил чашку только что сваренного кофе и принялся врезать замок.
— Когда у вас свадьба? — поинтересовалась Юлия, когда он уже заканчивал работу.
— В следующий четверг. А потом мы сразу уедем.
— Вы уходите с фабрики? — удивилась Юлия.
— Да.
— И даже не дождетесь премии?
— Я уже подал заявление. — Он завинтил последний шуруп, проверил, хорошо ли работает замок.
— Но ведь вас представили к ордену.
Земак разогнулся, передал Юлии ключи и с горечью сказал:
— Пусть этот орден нацепят на грудь главному инженеру.