– Детка, я дома.
– Папа?
Стремительно разворачиваюсь, оттолкнув Вильяма от себя, и он растерянно шагает назад.
– У тебя там всё нормально? – слышу, как папа подходит ближе к ванной и дотрагивается до двери, постучав по ней. – Ты скоро? Нужно помыть лапы Дейзи.
– Я… я не знаю. Давай… – сквозь вздохи произношу, и Вильям выгибает бровь, двусмысленно улыбнувшись. Пялюсь на него, бросаясь в него осуждающими фразами в мыслях на всех языках, которые знаю, и добавляю: – Давай я сама её помою. – Вильям закусывает губу, проскользнув взглядом ниже по моему телу. Ненавижу.
– Да мне несложно. Ты шторку прикрой, а дверь открой, я сам всё сделаю. Пока ты выйдешь, пройдёт уйма времени. Она не может столько ждать.
Понимаю, что папа стал уже вторым мужчиной за сегодня, с аргументами которого спорить оказалось бесполезно, поэтому, я одним движением одёргиваю шторку, закрыв её до конца с двух сторон, и, взглянув Раску прямо в глаза, шепчу, еле-еле слышно:
– Если ты издашь хоть один звук, ты труп, – встаю напротив Вильяма, который в тот же миг раздвигает губы в широкой улыбке, заставляя меня раздражённо закатить глаза. А он ведь наслаждается каждой грёбанной секундой этой неловкой до жути ситуации. – Папочка, у меня ведь не закрыто. Заходи, – кричу, закинув голову назад, и через секунду вновь встречаюсь с Раском взглядом.
– «Папочка»? Меня ты тоже можешь называть «папочка», – шёпотом произносит ходячий труп, и я грубо закрываю ему рот ладонью, кинув на него злобный взгляд.
– Умолкни, – шиплю на Раска, а через мгновение дверь скрипит, и в ванную заходит папа.
– Ну, и жарища у тебя здесь. – Вильям вскидывает брови, вновь растянув губы в самодовольной улыбке, а я начинаю шумно выдыхать. – Я не понимаю, как ты тут ещё не сварилась в этой духоте, – слышу, как папа включает воду и как Дейзи царапает мраморную поверхность раковины своими коготками.
– А я люблю горячую воду, – моя реплика снова заставляет Раска удовлетворенно улыбнуться, и я злостно поджимаю губы.
Наверное, он начинает чувствовать моё явное и слишком-слишком мучительное смятение, поэтому в одно мгновение становится серьёзным и, накрыв мою ладонь своей, опускает её вниз, переместив на свою грудь. Сжимает пальцы, продолжая смотреть мне в глаза, и я заметно расслабляюсь, мягко улыбнувшись.
– Как там погода?
Свожу брови к центру, моментально поняв, что задала совершенно идиотский вопрос.
– Дождь. Дейзи не очень понравилось гулять, – папа выключает воду и опускает собаку на пол. Он затихает на некоторое время, а моё сердце из-за волнения начинает отбивать неровный ритм. – А где Вильям?
– Вильям… – рассматриваю голубые глаза, в которых играют чёртики огненного азарта. – Вильям вышел посмотреть окрестности, тут буквально в двух шагах.
Буквально в двух, пап. Буквальней некуда.
– Под дождём? – в голосе папы мелькает недоверие.
Зажмуриваюсь, вновь поджав губы, и Вильям сжимает мою ладонь сильнее. Мягко вздыхаю и выпаливаю:
– У него спорт головного мозга. Ему вообще неважно, какая погода, пробежка по расписанию. – Раск тепло улыбается, и я закусываю губу.
– Понятно… – слышу топот маленьких лап и старческое кряхтение папы. Он вновь включает воду, и я облегчённо выдыхаю. – А чья это тут мужская одежда?
Рано ты расслабилась, Миллз. Очень рано.
– Твоя? – игриво улыбаюсь, и Вильям дарит мне такую же улыбку.
– Ну, я бы узнал, если бы это была моя.
– Ах, точно… – закатываю глаза, наклонив голову. – Это же одежда Вильяма. – Раск в недоумении нахмуривается, и я добавляю: – Я её сюда бросила, извини. Он переодевался, чтобы пойти на пробежку, – победно улыбаюсь, коротко приподняв брови, а Вильям одобрительно кивает.
– М-м, ну, ладно, – папа делает два шага к выходу из ванной, но внезапно останавливается. – Пока он не здесь, я бы хотел сказать пару слов…
– Может, не стóит? – тут же перебиваю папу, заметив в глазах Раска нарастающую панику. Не боится, как же. – Нехорошо обсуждать людей за их спинами.
– Да я и не хотел обсуждать, обсуждать-то нечего, я с ним даже не знаком. Хотел всего лишь спросить, уверена ли ты… – слышу в голосе папы нотки настороженности и поворачиваю голову в сторону, будто хочу посмотреть ему в глаза, но вижу лишь узоры на тёмно-серой шторке душа. – А, впрочем, неважно, ладно. Жду тебя на кухне. Ну, и Вильяма тоже. Когда он там вернётся.
Папа покидает ванную так же стремительно, как вошёл в неё минут пять назад, и я накидываю руки на плечи Вильяма, прильнув к нему всем телом. Наконец-то делаю глубокий выдох, пытаясь привести в норму дыхание, а ладони Раска ложатся на мою спину, прижимая меня к нему ближе.