Брискин промолчал, но взгляд его был достаточно красноречив.
— Слушай, — сказал Макс. — Сейчас я президент. Я могу закрыть все твои дурацкие радиостанции — в любое время, когда захочу, могу послать к тебе ребят из ФБР. Чтоб ты знал: прямо сейчас я гоню министра юстиции и назначаю своего человека, которого знаю и которому доверяю.
— Ясно, — ответил Брискин. Сомнение на его лице сменилось иным чувством, которое Макс не мог понять.
— Конечно, — начал Брискин, — в вашей власти отдать такой приказ. Если только вы и в самом деле президент…
— Легче, парень, — бросил Макс. — Запомни: ты по сравнению со мной — козявка, и плевать я хотел на твою популярность. — Он повернулся спиной к камерам и вошел в бункер Совета национальной безопасности.
Спустя несколько часов в подземном бункере совета Максимилиан Фишер сонно слушал телевизионный выпуск последних известий. К этому времени разведка засекла еще тридцать вражеских кораблей — число их, таким образом, достигло семидесяти. Станции слежения постоянно докладывали об эскадре пришельцев. Макс понимал, что выжидательная тактика себя не может оправдать — рано или поздно придется отдать приказ атаковать вражеские корабли. И все же он колебался. Его пугала неизвестность: откуда взялись пришельцы? Какова их мощь? И главное: будет ли атака землян удачной? На эти вопросы не могло дать ответ ни одно ведомство, включая ЦРУ. «Мало внешней политики, — вздохнул Макс, — так еще голова пухнет от внутренних проблем. Раньше экономикой занимался Юнисефалон — процентные ставки, налоги, безработица, инфляция, демография и так Далее, будь оно все неладно. Господи, — с тоской подумал Макс, — откуда мне обо всем этом знать?»
Он повернулся к председателю объединенного комитета начальников штабов генералу Томпкинсу, который сидел рядом, изучая последнюю сводку.
Не могло так получиться, что мы пропустили какие-то корабли? — спросил он Томпкинса. — Исключено, господин президент, — ответил генерал.
Макс нахмурился. Но генерал, судя по всему, не собиралсяиронизировать — тон его был почтителен. — Это хорошо, — проворчал Макс. — А сейчас нужно создать заслон из ракет, чтобы никто не мог проникнуть, как тот корабль, который взорвал Юнисефалон. Я не хочу, чтобы это повторилось.
— Мы готовы к атаке в любую минуту, — доложил генерал Томпкинс, взглянув на участников совещания, нет ли у них возражений. — Мы можем покончить с пришельцами прямо сейчас, не подпуская их к Земле.
— Сода у кого-нибудь есть? — жалобно спросил Макс. Происходящее приводило его в уныние. Ну почему бы этим мерзавцам просто не покинуть нашу систему? А нам так уж надо ввязываться в драку? Неизвестно, что из нее выйдет и чем могут пришельцы отплатить за нападение? Кто знает, как эти инопланетяне себя поведут.
— Я боюсь, — сказал он задумчиво, — как бы они не нанесли ответный удар. — И вздохнул.
— Но переговоры с ними, судя по всему, невозможны, — заметил Томпкинс.
— Тогда и думать нечего, — воодушевился Макс. — Вздуйте их хорошенько, врежьте им как следует. — Он осмотрелся по сторонам — вдруг все же у кого-то найдется сода.
— Я считаю, что вы приняли мудрое решение, — заключил генерал Томпкинс, и все участники одобрительно закивали.
— Странные новости, — один из советников протянул Максу телетайпограмму. — Сегодня Джим Брискин возбудил против вас дело в Верховном суде, утверждая, чтовы незаконно стали президентом, поскольку не выставляли своей кандидатуры.
— Он поднимает шум только потому, что за меня не голосовали? — изумился Макс.
— Да, сэр. К тому же Брискин выдвинул собственную кандидатуру.
— Что!
— Он утверждает, что вы должны не только участвовать официально в выборной кампании, но и баллотироваться вместе с ним. Полагаясь на свою популярность, он, очевидно, считает, что… й
— Пропади ты пропадом, — Макс был в отчаян
В бункере воцарилась тишина.
— Ладно, — выдавил Макс. — То дело мы вроде решили. Вы, ребята, давайте нажимайте на красные кнопки — надо вышибить мозги у этих пришельцев… А пока…
Решение пришло тут же:
— Мы применим экономические санкции к фирмам, финансирующим Джим-Джема, «Рейнлэндер биэр» и «Калбест электроникс», чтобы они заставили его не выставлять свою кандидатуру.
Возражений не последовало. Бумаги зашуршали, защелкали замки папок и портфелей; на сегодня было все.
«Разве честно, что у него такое преимущество, — подумал Макс. — Как я могу баллотироваться с ним, если мы играем не на равных: он-то телевизионная звезда, а я кто? Впрочем, пусть Джим-Джем продолжает и дальше в том же духе, это ему нисколько не поможет, — решил Макс. — Меня он не победит, потому как до выборов ему не дожить».