«Нет! – Я стискиваю зубы, напрягаю мышцы и принимаюсь брыкаться. – Я больше ни секунды здесь не останусь».
Раздается хлопок, между лопаток словно что-то обрывается, и я без усилий выскальзываю в воду, всего несколько часов назад дразнящую своей недоступностью. На миг оглядываюсь на клетку, чувствуя, будто меня предали. Ну как так можно? Я всю ночь тщетно пробовала сбежать, а теперь магия разрушается. Просто оскорбительно.
Двигая руками и ногами – ведь хвоста у меня нет – со всей возможной скоростью плыву вперед. Не отрываю внимательного взгляда с дальней стены, за которой скрылись воины, высматривая какие-нибудь признаки монстра, с которым они сражались. Несколько мгновений спустя я уже добираюсь до герцога.
Он по-прежнему не поднимает головы и даже не шевелится при моем внезапном приближении. Плавники на его лице не подергиваются, губы слегка приоткрыты. На животе и руках заметны круглые синяки и несколько мелких царапин, других повреждений не видно. Но, похоже, все гораздо серьезнее, чем кажется.
Прижимаю ладонь к его груди, и меня будто пронзает молния. Перед глазами вспыхивает яркий свет, на мгновение ослепляя, словно я посмотрела на солнце, а по старым и новым узорам на теле пробегает обжигающая боль. Шиплю, но и не думаю отстраняться. Напротив, крепче прижимаю руку к его груди и улавливаю слабое биение сердца.
– Отлично, ты жив. Тогда пойдем. – Трудно сказать, радует ли меня данное обстоятельство. Признаться, я не испытываю особой любви к этому мужчине, но… и смерти ему не желаю.
Хватаю руку Ильрита и закидываю себе на плечи. Боль утихает, но в глубине сознания слышится раздражающий шепот: «Трусиха… как ты смеешь… это делать…»
Стараюсь не обращать на него внимания. Главное сейчас – найти того, кто сможет помочь.
Герцог довольно крупного телосложения, так что мы неуклюже продвигаемся вперед. Ну и куда его тащить?
– Фенни! Лусия! Шил! Кто-нибудь! – Воображаю, как мои мысли эхом разносятся по поместью. Проговаривая про себя имена, вспоминаю лица сирен, надеясь, что сумею с ними связаться.
И у меня получается. Очевидно, я быстро учусь пользоваться магией.
– Ваша святость? – Тихий голос Лусии вторгается в мысли столь же мягко, как небольшая волна, набегающая на корпус корабля. Странно вот так общаться с невидимым собеседником. Впрочем, за долгие годы я привыкла к песне, постоянно звучащей в глубине сознания, поэтому такой способ связи не слишком выбивает из колеи.
– Святость? – в замешательстве переспрашиваю я.
– Да, вы – подношение, священный дар нашего лорда…
– Герцог Ильрит ранен! – выпаливаю я, чувствуя, что объяснения могут затянуться. – «Все ясно, узоры древних богов придают мне святость».
– Что? – Единственное слово наполнено замешательством.
Проклятие!.. Она что, слышала мои мысли? Вот тебе и быстрая учеба.
– Иди сюда! – сосредоточенно прошу я, и молодая женщина выплывает из коралловой башенки величественного поместья Ильрита. – Сюда!
Мы с герцогом как раз преодолеваем небольшой двор между стеной и домом. Заметив нас, Лусия открывает рот, а после издает резкую ноту. Сигнал тревоги.
Следом с балкона спускается Шил с деревянным копьем в руке. Плывущая над крышами Фенни размахивает коротким мечом, сделанным из заостренной кости, и для женщины, внешне похожей на степенную матрону, выглядит на удивление устрашающе. Лусия преодолевает полпути к нам, когда ее быстро догоняет Шил.
– Почему вы покинули комнату помазания? Подношение не должно ни с кем соприкасаться, иначе не сумеет разорвать все связи с этим миром! – рычит он на меня, обнажая зубы. В отличие от людей, клыков у него не два, а целых шесть: четыре сверху, два снизу, как будто и рот ему частично достался от акулы. – Что за несчастье вы навлекли на нас своим богохульством?
– Ну, если хотите, в следующий раз, когда вашему герцогу понадобится помощь, я с радостью оставлю его умирать, – бросаю в ответ, обнажая собственные зубы, пусть и не такие устрашающие, как у него.
Шил, по всей видимости, застигнутый врасплох моим тоном, выпрямляется.
– Умереть? – с неподдельным замешательством переспрашивает он и впервые внимательно смотрит на Ильрита. Его лицо тут же искажается от ужаса. – Неужели он вместе с воинами полез во впадину? – Похоже, Шил всего лишь размышляет про себя, но слова вырываются помимо его воли.
– Ну не я же его ранила. – Немного изменяю хватку на теле Ильрита. Очень неудобно плыть, таща на себе подобную гору мускулов, обмякший владелец которых ничуть не помогает. – По-моему, ему и в самом деле плохо.