Неуместность - да, вот оно, точное слово. Каждое слово, каждое действие Онграт были абсолютно неуместными - и не с точки зрения хороших манер ее круга, а по какой-то сложной алгебре человеческих отношений.
Во внешности хозяйки Экамы не было ничего отталкивающего светлая полупрозрачная кожа при темных волосах и глазах, правильные черты, тонкая талия... В кости, правда, широковата, но не всем же быть хрупкими, как Джиан. Сильная молодая женщина, и могла даже показаться красивой, когда вот так сидела, запрокинув голову и опустив на глаза тяжелые веки. Но она и полуминуты не умела остаться в этой выигрышной позе снова кидалась что-то делать, о чем-то рассказывать. Природа, которая порой совершенных дурнушек наделяет женским обаянием, начисто отказала в нем этой женщине - но взамен наделила ее каким-то сверхъестественным мрачноватым упорством. И эта черта в ней раздражала Таолла особенно сильно.
Знал он таких, и неплохо - когда его люди врывались в покоренные замки и тащили оттуда за волосы прекрасную добычу, они отбивались молча и яростно, как дикие кошки, кусались и царапались, а иногда и кинжал из-за корсажа выхватывали. И даже страх перед Заклятым, которому они были вполне подвержены, не гасил в них упрямой неуничтожимой ненависти. Других, нежных, в слезах ломающих руки и умоляющих, Таолл частенько щадил из снисхождения к их прекрасной слабости - но для таких, как Онграт, пощады не было никогда. Их не убивали - зачем руки пачкать, просто отдавали на забаву ремесленникам Мукдо или "лесным филинам"... Да на такую заразу еще не всякий "филин" польстится - в постели с ней, что с камнем придорожным, иначе не умеет. Уж в этих-то тонкостях Таолл прекрасно разбирался после тридцати лет в наемниках!
Судя по всему, жизнь Онграт была не слишком богата событиями, так что она быстро иссякла и принялась задавать вопросы Таоллу. И это было еще хуже - лже-клирик проклял все на свете, изобретая подробности.
- Нет, дочь моя, даже если бы Фиа был полностью здоров, я не привел бы его сюда. Этот отрок несколько не от мира сего за свой пророческий дар он с восьми лет был взят во храм Зогу и сейчас дичится мирян, а женщин в особенности. Так что пусть ваша служанка приготовит мясное пюре, а покормлю его я сам...
- Ах, что за времена сейчас! - от Таолла не ускользнула ненатуральная интонация Онграт. - Теперь, после этого ужасного восстания не удивляешься никакой жестокости. Простонародье предпочитает честному труду промысел на большой дороге...
- Прости, дочь моя, но в том, что случилось с нами, менее всего виноват Заклятый. Разбойникам и до него переводу не было - взять тех же "лесных филинов", - а казна капитула всегда была желанной добычей для подобного сброда.
- Поражаюсь вашей смелости, ваше преподобие. Как только вы решаетесь пуститься в дальний путь в одиночку, без всякой охраны!
- Когда есть, что взять, и охрана не всегда в помощь, Таолл двусмысленно улыбнулся. - А сейчас я путешествую налегке, ни денег при мне, ни ценностей. Кто польстится на двух скромных служителей Владык Мира - да к тому же Метта всегда была спокойным доменом, ее даже восстание стороной обошло. ("Так что, дура, нечего закатывать глазки, когда у тебя в Экаме и одного поля не вытоптали!" - мысленно прибавил он.)
- И к тому же не сомневаюсь, что при случае вы вполне способны постоять за себя! - с этими словами Онграт взяла ладонь Таолла в свои руки. - Я ведь не ошибаюсь - эта рука знакома с мечом?
- Увы, дочь моя! Нам, святым людям, закон не велит касаться оружия - но что значит закон в такие времена, как наши! На стенах Джьотсоды мне пришлось сражаться плечом к плечу с опытными воинами - тогда был дорог каждый, кто умеет держать меч. (Последняя фраза была истинной от начала и до конца говорящий ведь не уточнил, с какой стороны стен находился...)
Онграт мечтательно прикрыла глаза и снова стала красивой, чем слегка смягчила Таолла.
- Ох, отец мой, зачем вы только приняли сан! Из вас мог бы получиться великолепный рыцарь!
Облачение и маска скрывали черты Таолла - но никакое одеяние не в силах было скрыть красоты Молодого Короля Севера. Фигура его оставалась стройной и сильной, а движения плавными, как у танцора. Маска скрывала лицо не полностью, и Онграт могла видеть выразительный рот и тонко очерченный, чуть заостренный подбородок. Цвет глаз в прорезях маски она, правда, не сумела различить, но выбившаяся из-под капюшона прядь волос была серебряной. Он был родом с Севера, ее гость, в этом не было никаких сомнений.
- А не кажется ли тебе, возлюбленная дочь моя, - улыбка Таолла была прямо-таки ослепительной, - что здесь ты вмешиваешься не в свое дело? Разочарую тебя - я достаточно устойчив против мирских соблазнов.
- Простите, ваше преподобие, - на лице Онграт снова появилось растерянное выражение...
"Стерва", - думал Таолл, возвращаясь к себе в комнату с ужином для Джиан. "И что самое противное, стерва раболепная. В этой желтой рясе она готова мне ноги целовать - посмотрел бы я на ее лицо, увидь она меня в красном и синем!"
Этой ночью Онграт не ложилась спать. И если бы кто из слуг заглянул к ней в комнату, то был бы немало удивлен: госпожа молилась, чего с нею не случалось со дня приезда в Экаму.
А Таолл в это время лежал на кровати рядом с Джиан, нежно гладил ее волосы и шептал ей в самое ушко:
- Потерпи, Джиангем, моя королева... Теперь уже недолго осталось. Вот только доберемся до Нагорья - и все будет хорошо. Больше не будешь таскаться за мной по стране, голодать не будешь, уставать не будешь... А будешь жить в обители Братьев Дарги, будешь роскошные меха носить - холодно там... Будешь готовить им еду, а они будут учить тебя всему на свете и любить тебя, будущую жрицу Светлой... А я соберу новую армию и не буду повторять старых ошибок. И наступит Мир Света, вот увидишь!