Шум на противоположном конце парка, братья услышали не сразу. Были увлечены весельем. Но когда в том направлении ломанулась публика, они сообразили, что происходит что-то необычное.
— Что там происходит? — спросил Григорий, остановив мимо пробегающего малолетнего торговца пирожками. Выпучив глаза, тот тут же отрапортовал.
— Там Господа Офицеры (произнесено было с придыханием) напали на двух барышень!
— И?
— Она их всех поубивала!!!
Братья переглянулись.
— Что-то мне подсказывает, что Натин в городе. — На санскрите заметил Василий с сарказмом.
Не сговариваясь братья рванули по направлению к быстро растущей толпе. Вслед за ними потянулись и те, кто был с ними.
Ясное дело, что дамочек, устроителей побоища, давно и след простыл, однако картина «поля боя» представляла из себя живописное зрелище. Мгновенно оценив обстановку, Григорий с властным вопросом «Где трупы?» устремился к «пострадавшим».
Пока ещё редкая толпа обернулась и посторонилась.
Как хорошо было видно, в действительности все валяющиеся тела, трупами не были. Тем более что большинство уже проявляло признаки жизни и начинало шевелиться.
— Определённо, прогрессорша набарагозила! — заметил на сансктире Василий. — Иначе некому.
— Точняк! — согласился Григорий и подмигнув Василию, — мол, «поступай как я», — устремился по направлению к всё ещё не пришедшему в себя, и сидящему на тротуаре мажору.
Переступая через тело казака, Григорий быстро прощупал у того пульс на шее. Казак был жив, но в глубоком отрубе.
— И этот ЖИВОЙ! — с очень хорошо изображённым удивлением выпалил Григорий. — Удивительно!
— Поразительно!!! — тут же подхватил Василий.
— Может всё-таки кто-то покалечен? — почти без паузы спросил Василий.
— Если и «да», то только один. — Быстро сказал Григорий и оба дружно посмотрели в сторону всё ещё плюющегося кровью мажора. Правый глаз у него шустро зарастал красивенным фингалом во всю глазницу.
— Удивительно!
— Поразительно!!!
— Сэр! У меня есть небольшое медицинское образование! — сказал Григорий, устремляясь к страдальцу. — разрешите вас осмотреть.
Тот, находясь всё ещё в шоке, не возражал.
Григорий быстро, и, как видно, вполне профессионально осмотрел мажора. В спецподразделениях учат началам первой помощи на поле боя, так что Григорию тут незачем было притворяться. Он действительно знал о чём говорит и что делает.
— Не может быть! — наконец изрёк он, закончив осмотр.
— Я не хочу умирать! — выпалил испуганно мажор, истолковав реплику Григория на свой счёт и в чёрных тонах.
— Не беспокойтесь! Кроме мелких повреждений у вас ничего серьёзного не обнаружено.
— Тогда к чему… — попытался выговорить побитый корнет.
— К чему я удивляюсь? — закончил за него — Я удивляюсь, что вы живы и отделались лёгкими ушибами… Ведь правду тут говорят, что вы повздорили с госпожой Натин Юсейхиме?…
— Эта бандитка!.. — начал было корнет, но быстро заткнулся. Совсем опухшие губы мешали говорить. К тому же он сообразил, что признаваясь в том, что его отлупила дамочка…
— Вас били по голове? — внезапно спросил Григорий разглядывая зрачки «пациента».
Мелкий кивок.
— Да уж! Были бы мозги, — было бы сотрясение! — бросил саркастически в сторону Григорий. Хорошо, что будучи в изрядно оглушённом состоянии, корнет не разобрал то, что было сказано скороговоркой. За спиной у Григория, шатаясь и ошалело озираясь начали подниматься на ноги товарищи корнета. Кого-то шумно тошнило, подтверждая диагноз, что у кого-то мозги всё-таки есть. Ведь сотрясение же…
Казак продолжал валяться на снегу широко раскинув руки и задрав к чистому, голубому небу чисто выбритый подбородок.
— Кажется нашу знакомую прогрессоршу надо срочно спасать от крутых неприятностей. Этот мальчик выглядит сынком богатых и влиятельных родителей. — с тревогой заметил Василий на санскрите.
— Нет, брат. Печень у него целая. — «ответил» по-русски Григорий. — Если бы была разорвана, он был бы без сознания и при смерти. Но, по большому счёту я с тобой согласен! После такого господину корнету очень стоит с недельку побыть на постельном режиме. Во избежание последствий для здоровья необратимого характера.
Собственно ответом на реплику Василия было всего одно предложение. Остальное — словесный мусор, для введения в заблуждение посторонних слушателей. Но тот, кто был готов к этому заблуждению таки «заблудился». Его разве что дрожь пока не сотрясала.