В Республике частные издательства еще не были разрешены, и журнал выпускали, получив литовскую лицензию. Набранный на компьютере макет привозили из Москвы, здесь закупали бумагу, тираж печатали в районной типографии.
Директор типографии, однажды заглянув в оглавление, ужаснулся: «КПСС — враг народа», «Съезд побежденных», «Почему провалилась блокада Литвы?», «Диссидент в политбюро?», «Тайные богатства Кремля». Тут же бросился звонить начальству. Там паника, прикатил генерал КГБ — прямо в типографию, полистал гранки, пожал плечами:
— Обыкновенная антисоветчина. Нас это не касается. Гэбисты «перестроились» первыми, поняв, что нужно защищать не партийную власть, а партийную кассу.
Но секретарь ЦК Печенник все же позвонил. Прямо домой. И сразу набросился, даже не поздоровавшись:
— Что вы там печатаете? Или тебе на свободе скучно? С Печенником они учились в институте и даже состояли в одном комитете комсомола. Печенник был секретарем, Дудинскас «возглавлял» культсектор. Так дальше и «росли»: один по партийной, другой по художественной части.
— Знаешь, Валера, не лезь ты в эту историю, — сказал ему Дудинскас, по старой дружбе обратившись на «ты».
— Что значит «не лезь»? — опешил тот.
— То и значит. Мы ведь только и ждем, чтобы вы нас попытались прихлопнуть.
— Это еще почему?
— Никто не покупает. Для рекламы нам нужен скандал. Скандала Печеннику не хотелось. Другие времена. Партийному всемогуществу оставалось жить недолго, он это чувствовал лучше других, хотя и питал надежду, что как-то все еще повернется. До августовского путча в девяносто первом оставался почти год.
— Ладно, Витя, мы тебя трогать пока не будем. Но и ты при случае не забудь.
Денег от продажи одного номера журнала с трудом хватало на выпуск следующего. Если говорить о бизнесе, это был конечно же фальстарт, в чем Виктор Евгеньевич окончательно убедился, приехав однажды в Москву и увидев обескураженного Леву Тимошина в каком-то подвале, заваленном сразу несколькими тиражами нераспроданного журнала...
Друзей в беде не бросают, Дудинскас взялся помочь Тимошину и в этом, предложив продать журнал «в нагрузку» к хорошему товару[26].
Придумал такое, правда, не Виктор Евгеньевич, а его коммерческий директор Владимир Алексеевич Лопухов, племянник жены Дудинскаса, Вовуля.
Вовуля заявился к Дудинскасу, едва прослышав про «Артефакт».
Он был в плаще до земли, в шляпе и с цветами. В правой руке держал букет гладиолусов, левой прижимал к животу арбуз.
— Вот вам и цветочки, и ягодки, — пошутил, вручая подарки жене Дудинскаса.
Перед ними был вполне бизнесмен, завоевавший себе полное право. А что? Институт Вовуля закончил, с физикой «завязал», по экономике даже диссертацию писал. Кроме того, он создал кооператив, и теперь у него было свое дело — какими-то «Сникерсами» он торговал или даже чем-то компьютерным, а может быть, и тем и другим. «Но хочется заниматься более солидным».
Тут же он и был принят в «Артефакт» коммерческим директором.
— Понял, — кивнул Вовуля, когда, вернувшись из Москвы, Дудинскас рассказал ему о трудностях Тимошина. — Это мы решим. Вдуем ваш «Референдум». Дело нужное.
Такой гражданской сознательности Виктор Евгеньевич от Вовули не ожидал. Но тот другое имел в виду:
— Пока вы с журналом нарываетесь на скандал, на нас точно никто не покатит.
Лопухов по образованию был физик, но «на волне перестройки» он «переучился» в экономисты. В издательском деле он, как сам признался, «откровенно не волок», но в деньгах нуждался, и поэтому «хитрость» Виктора Евгеньевича с политической защищенностью ему сразу пришлась по душе.
Первым делом Вовуля предложил закупить на заводе «Восход» тридцать комплектов деталей для телевизоров.
— Вы не волнуйтесь, деньги у меня есть. Тем более что детали возьмем как некондицию.
В стране экономический обвал, рушатся хозяйственные связи, заводы без работы, цехи стоят. Вовуля проплатил бригаде сборщиков какие-то копейки, но налом, то есть наличными, мимо кассы, и те с радостью собрали левые телевизоры. В итоге получилось тридцать даровых «Восходов», да еще с японскими кинескопами.
Виктор Евгеньевич думал, что Вовуля хочет их выгодно сбыть, но тот смотрел дальше. Телевизоры он собирался запустить в новые дела, продавая полезным людям — «для смазки». Нет, не даря, а именно продавая, но по себестоимости, то есть почти даром и со всеми документами: «Распишитесь, получите».
26
Как в ту пору продавали многое из залежавшегося на складах. Ржавые бельевые прищепки шли в нагрузку к дефицитным консервам «Печень трески натуральная».