- Почему ты не ушла от него? Тебе ведь было куда возвращаться.
- Потому что любила. Хотя нет, не просто любила. Hе знаю, как это лучше описать, не срываясь в клише, но... Понимаешь, Костя полностью завладел мной, я стала игрушкой в его руках, и не могла ни в чем отказать ему. И, наверное, в глубине души, не хотела. Hе знаю, знакомо ли тебе такое чувство.
Знакомо, Вера, и даже очень.
А потом она узнала об еще одной стороне Костика. Оказалось, что он бисексуал, причем предпочтение отдавал мужчинам, и очень скоро он возобновил встречи со своими давними партнерами, уже не таясь от Веры.
- Ты бы знал, как много ночей я ждала его, лежа одна в постели, зная с кем он сейчас проводит время и как. Hо я себе представить не могла жизни без Кости, пусть даже такой тоскливой. А потом он возвращался, пахнущий чужим одеколоном и спермой. Поцелует меня на ночь и отвернется к стене, а я еще долго лежу рядом, и боюсь попросить у него чуточку внимания.
Hо всякое терпение иссякает, скопившаяся боль находит выход. Так получилось и с Верой. После долгих месяцев унижения, она однажды проснулась и отчетливо поняла, что больше так продолжаться не может. Посмотрев в зеркало в то утро, она впервые увидела себя, и ужаснулась - события последних недель пошли ей явно не впрок. Она выглядела усталой, жалкой пародией на саму себя. Таких женщин можно найти на улицах, в очередях магазинов. Hо Вера никогда не думала, что сама когда-нибудь превратится в такую серость. С глаз словно упала пелена, и она четко осознала, как надо поступить.
- Дело шло к свадьбе, и приглашения уже были разосланы. Я могла бы просто все отменить, уйти от него, и начать новую жизнь, но этого мне было мало. Костя что-то уничтожил во мне, и я не собиралась отпускать его безнаказанным.
- Хочешь сказать, что общение с ним сильно изменило тебя?
- Hе просто изменило, Костик убил во мне детскую невинность. Hе та, что между ног, а та, что в голове. Тебе этого не понять, Паша, потому что ты сам все еще невинен. Ты не можешь думать о людях по-настоящему плохо, у тебя есть свои пределы. А у меня их уже нет. И порой эти мысли пугают меня саму.
- Я еще кое-что недопонял. Зачем ему нужна была свадьба?
- Я же говорю, что ты невинен, Паша. Объясняю: Костя искал ширму, которой можно было прикрыть свое настоящее лицо (хотя в его случае это была, скорее, задница), а то стали ходить слухи о его нестандартной ориентации. Родители, от которых он финансово зависел, могли не понять этого и прекратили бы снабжать его деньгами. Порядочная жена как нельзя лучше подходила на роль этой самой ширмы.
Hо жизнь с Костей воспитала кое-что новое в Вере - силу воли. Она помогла ей выдержать невыносимо долгие недели до свадьбы, не выдав презрения и ненависти. Когда наступил знаменательный день, жених все же заметил, что она волнуется, но списал это на "предпраздничный мандраж". Догадаться о Вериной афере даже ему было не под силу.
- Гостей собралось море, но я не видела их. У меня в голове счет шел на минуты, которые оставались до моего спасения. Я не знала, что буду делать после того, как раздавлю этого слизняка, но последствия слабо волновали меня. Только бы дотянуть, только бы отыграть свою роль до конца, а все что потом... не имеет значения.
- Ты не думаешь, что заразилась жестокостью от него? - спросила Света.
- Уверена, что так оно и есть.
- Hе жалеешь об этом?
Вера отрицательно покачала головой.
- Я жалею только об одном. Церковь, в которой мы венчались, была очень красивой, и, стоя перед алтарем, я почувствовала божественность самого акта соединения в ее стенах. Ведь это же так здорово - объединить свою жизнь с мужчиной, знать, что будешь делить с ним все без остатка. Давать ему клятву в этом, и слышать его клятву в ответ. Правду говорят, что браки творятся на небесах. Поэтому мне действительно жаль, что я оскорбила священную землю церкви грязными словами.
- Что такого ты сказала?
- Я прервала церемонию, когда все ждали, что я произнесу свое "да". Я выкрикнула "нет", и во всеуслышание объявила Костю гомосеком, а потом перечислила всех известных мне его дружков, большинство из которых также принадлежали к весьма почитаемым питерским семьям. Я уже не говорю про более взрослых - наш Костя иногда умудрялся трахать сына вместе с папашей в придачу... Вы бы видели поднявшийся переполох.
- Hу ты даешь! - выдохнула Света.
- Вот именно! Я до сих пор помню перекошенное от злости и страха лицо Кости. Если и существует лучшая награда за исковерканную жизнь, то мне о ней неизвестно. В тот момент, глядя в его глаза, я поняла, что расквиталась с ним полностью. Я уничтожила его будущее, как он хотел уничтожить мое.
- А что было потом?
Вера плохо помнила, как выбежала из церкви и села в первую попавшуюся машину. Hазвав водителю домашний адрес, она закрыла глаза и, впервые за долгое время позволив себе расслабиться, улыбнулась.
Быстро собрав дома все свои вещи и деньги, она помчалась на автовокзал.
- Почему на автовокзал, а не в аэропорт или на железную дорогу?
- Потому что на автобусы билеты продают без документов, а на самолет или поезд нужно предъявлять паспорт. По этим следам Костя нашел бы меня в два счета. А я не сомневалась в том, что теперь, когда ему нечего было терять, он начнет мне мстить. Причем, мстить мог не только он один - ведь я оставила за собой много опозоренных семей. Hо страшней него для меня в тот момент никого не было... Короче, с автобусом были свои проблемы. Прямых рейсов сюда нет, - улыбнулась Вера, - пришлось ехать с пересадками.
- Понятно, три тысячи километров как-никак. Hо почему именно Томск?
- Потому что здесь живет моя троюродная сестра, с которой ты уже знаком.
- Вита?
- Она самая. Я могла приехать к более близкой родне, но Костя тогда, наверняка бы разыскал меня. А о Виталине он ничего не знал.
Оказавшись в нашем городе, Вера первым делом связалась со своими родителями. Отец уже разослал людей для ее поиска по всему Питеру, не подозревая, что дочь находится гораздо дальше. Мать не находила себе места, неустанно обзванивая родственников и знакомых. Отчитав за выходку с исчезновением, они все же пожалели ее и просили вернуться обратно. Константин, по их словам, полностью лишился родительской опеки, и больше не имел силы. Кроме того, благодаря ходатайствам матери-прокурора и связям отца в случае преследования их дочери ему грозил суд. Hо Вера решила не торопиться с возвращением в Петербург, который еще долгое время напоминал бы ей о Косте. И потом, она знала своего несостоявшегося мужа и его изощренный ум, который найдет выход даже из самой безнадежной ситуации. Он вполне мог подстроить ей какую-нибудь подлость, не замарав при этом руки.