— Взгляните, пожалуйста, на эту фотографию. Узнаете ли вы изображенных на ней людей?
— Да, узнаю. На ней Аманда, Брендан и мой брат, он играл в школьной футбольной команде. Фотография взята из школьного ежегодника.
— Ваша честь, я хотела бы приобщить эту фотографию к материалам дела.
— Возражения имеются?
Лем Хауэлл даже не потрудился встать.
— Нет, сэр.
Он понимал, что благополучная и даже романтическая история знакомства супругов Квиллиан лишь поможет представить его клиента в выгодном свете.
— Фотография приобщается к материалам дела, — сказал судья Герц.
— Миссис Мид, я хотела бы перейти к событиям третьего октября прошлого года. Вы помните тот день?
Глаза молодой женщины расширились.
— Да, — сказала она.
— Вы видели в тот день Аманду Квиллиан?
— Да, видела. Третьего октября я завтракала с Амандой за час до ее смерти — до того, как ее убили.
Хауэлл был слишком умен и не стал возражать против такого пространного ответа — он понимал, что эту информацию я все равно так или иначе доведу до сведения присяжных. Они даже подались вперед, чтобы не пропустить ничего из сказанного.
— Не могли бы вы взглянуть еще на один снимок? — Я достала из тележки увеличенную, наклеенную на картон фотографию. — Узнаете?
Мид шумно вздохнула:
— Я сама его сделала в тот день.
— Где?
— В бистро «У Арецкого», на углу Мэдисон и Девяносто второй улицы. Было тепло и солнечно, поэтому мы сидели снаружи, под тентами. Я перед этим ходила на школьный утренник, где выступала моя дочь, и отщелкала почти всю пленку на одноразовом фотоаппарате. Оставался всего один кадр, вот я и сняла Аманду.
— Ваша честь, я хотела бы приобщить к материалам дела и эту фотографию — как второе вещественное доказательство.
Сделанная за час до убийства фотография показывала, что на шее Аманды никаких отметин не имелось.
— Принимается, мисс Купер, — сказал судья Герц.
— И на этот раз я хотела бы предложить обе фотографии вниманию присяжных.
Пока присяжные разглядывали фотографии, передавая их друг другу, я попросила Арти Трамма установить перед нами мольберт — до этого он был прислонен к стене в углу зала. Часто обвинение даже не пытается показать в зале суда убитых такими, какими они были при жизни. Я хотела, чтобы присяжные увидели, какой веселой и жизнерадостной была Аманда Квиллиан за несколько часов до того, как на нее навели объектив другой камеры — уже в морге.
— Теперь, миссис Мид, давайте вернемся к истории, которую вы нам рассказывали. К тому времени, когда Аманда стала встречаться с обвиняемым.
— Они начали встречаться через неделю после того, как познакомились.
— В годы учебы в школе вы часто проводили время вместе?
— Постоянно. Наши родители не хотели, чтобы девочки ходили на свидания в одиночку, поэтому мы старались держаться вдвоем. Серьезных увлечений у Аманды не было — ни в школе, ни после поступления в Принстон. За ней многие ухаживали, однако она зациклилась на Брендане.
— Вам известно, в каком университете учился обвиняемый?
— Да. Брендан учился в Джорджтаунском, в Вашингтоне. У него там была полная стипендия.
— Вы присутствовали на бракосочетании Аманды и обвиняемого?
— Да, конечно. Я была подружкой невесты.
— Когда состоялась свадьба?
— Через неделю после окончания университета. Аманде тогда только что исполнилось двадцать два года.
Рассказ Кейт помогал присяжным составить представление о социальном происхождении жертвы и ее мужа. Я тщательно выстроила ее допрос так, чтобы защита не могла сказать, что я оперирую слухами, поскольку факты, изложенные свидетельницей, были известны ей из первых, что называется, уст.
Отец Аманды владел империей, занимавшейся операциями с недвижимостью. «Недвижимость Китинга» многое сделала и для превращения манхэттенского Сохо в жилой квартал, и для восстановления района Трайбека после 11 сентября. Поскольку Аманда единственная из трех сестер вышла замуж за человека, которого интересовало семейное дело, ее отец с радостью стал учить любознательного зятя, получившего в Нью-Йоркском университете степень магистра бизнеса, всему, что знал сам. И незадолго до смерти — а умер он от сердечного приступа — Ричард Китинг сделал Брендана своим деловым партнером.
— Аманда Квиллиан где-нибудь работала, миссис Мид?
— В первые три года после свадьбы она работала в «Недвижимости Китинга». В отделе по связям с общественностью. Но когда Брендан получил руководящий пост, она решила устраниться. Снять с него нагрузку, понимаете? Избавить от чрезмерного внимания, которое к нему проявляли как к зятю владельца.
Ответы на все эти вопросы я знала не хуже, чем Кейт. Не знала я одного, и это не давало мне покоя: что имел в виду Лем, когда предупреждал меня насчет Кейт? Было такое ощущение, будто где-то на нашем пути заложена мина, но вот когда она даст о себе знать?
— Чем занималась Аманда после этого?
— Главным образом работала в благотворительных фондах.
— А дети у Аманды были?
— Нет, детей у них не было, — ответила Кейт.
— Известно ли вам, беременела она когда-либо?
— Да, беременела. У Аманды было три выкидыша, мисс Купер. Когда случился третий, четыре года назад, я навещала ее в больнице. Очень тяжелое было время.
— Вы с Амандой часто беседовали?
— Практически каждый день. И потом она часто заходила к нам в гости.
— После того как Аманда вышла замуж за обвиняемого, ей случалось ночевать в вашем доме? — спросила я.
— Почти никогда, — ответила Кейт, явно занервничав. — Разве что… перед тем как умер ее отец. Тогда она оставалась у нас несколько раз.
— Можете вы сказать, почему она оставалась у вас?
— Возражение. Показания с чужих слов, ваша честь, — сказал Лем. — Это потребует…
— Принимается.
Лем широко улыбнулся, демонстрируя присяжным свою победу.
— Миссис Мид, когда Аманда Квиллиан впервые провела у вас ночь, она сделала это по вашей просьбе?
— Нет, ничего подобного.
— Можете ли вы сказать, когда это произошло?
— Пять лет назад, в апреле, насколько я помню. Она приехала к нам поздно вечером, среди недели. Если быть точной, в час ночи.
— Она позвонила вам перед тем как приехать?
— Да. Из такси, направляясь в отель, так она мне сказала.
— Возражение!
Вот теперь Лем Хауэлл взялся за дело всерьез. Начиная с этой минуты он будет держать меня в строгих рамках правил дачи показаний. А продемонстрировать постепенное разрастание супружеского конфликта без его жертвы, способной рассказать, как все происходило, мне будет трудновато.
Судья Герц взглянул на Кейт:
— Не следует пересказывать нам слова миссис Квиллиан. Вы имеете право рассказывать только о ваших собственных наблюдениях и поступках, но не о том, какие разговоры она с вами вела.
Я предупредила Кейт о том, как будет проходить допрос, однако последнее замечание судьи ее явно обидело.
— Можете вы описать состояние, в котором пребывала Аманда Квиллиан, когда она появилась у вас той ночью?
— Она была в истерике и рыдала. Это я вправе сказать, ваша честь? Я никогда ее такой не видела. Аманда плакала, и я никак не могла ее успокоить.
— Не говорите нам о том, что она вам сказала, миссис Мид, — предупредила ее я. — Скажите только, объяснила ли она вам причину своих слез?
— Да, объяснила, — ответила Кейт и, поморщившись, взглянула на Брендана Квиллиана. — Она провела у нас пять дней и ночей и выходить из дома отказывалась.
— А с обвиняемым вы в те дни виделись?
— Один раз. Два дня спустя Брендан приехал к нам, рано утром. Я сказала ему, что Аманда не желает его видеть.
— Он спрашивал вас о состоянии своей жены? — Слова Брендана Квиллиана защита почему-то не сочла показаниями, основанными на слухах.