— В принципе, мне-то по барабану, — заявил он, — мне даже без разницы, сдохнет он или жить останется. Но насчет уезжать, я считаю, человек прав. Или так и будем здесь торчать? Саранчи станет больше? Он правду сказал?
Семен вздохнул, умыв лицо ладонями. Долго смотрел на Макса, потом на пострадавшего, потом на дверь.
— Да, он сказал правду.
— Но… — Лана тревожно подалась вперед.
— Мы должны рискнуть, — осадил Семен и исподлобья посмотрел на пустынника. — Этого человека зовут Виктор Миронов. Он — ученый, последний из выживших…
— Да хоть Санта-Клаус! Мне….
— Заткнись и слушай. — Семен уселся на бетонном полу поудобнее. — Этот человек обладает знаниями, которые могут избавить нас от саранчи. Знаешь, откуда она взялась? Биологи пытались вывести искусственную саранчу, которая уничтожала бы вредителей. Замысел заключался в том, чтобы загрузить в насекомых специальную программу, по которой они стали бы пожирать исключительно тлю или там колорадского жука. Еще до События Миронов работал в институте, где проводили опыты над насекомыми. Сотрудники института получили грант, публикации в ведущих журналах, проводили один за другим успешные эксперименты. Некоторым даже светила Нобелевка.
Но в какой-то момент процесс вышел из-под контроля, и произошло то, что произошло. Теперь уже не важно, что послужило причиной — ошибка или неосторожность. Никто не думал, что кобылки мутируют в этих монстров и вырвутся наружу. Виктор рассказывал мне, как в программе произошел сбой, и саранча стала поглощать любую органику, включая белок. Чем мы их только не били — и жгли, и химикатами травили. Все впустую. Миронову в числе немногих тогда удалось спастись. Последний год он активно работал над оружием и нашел средство, которое гарантированно может уничтожить саранчу. Как всякий оторванный от реальности человек он оказался слишком наивным. Рассказывал о своих занятиях направо и налево, не думая, что всегда найдутся те, кому на руку нынешнее положение вещей, вся эта разруха, голод и дикость… Короче, убить его решили. По чистой случайности он остался в живых, но нанесенная рана оказалась слишком глубокой. Нужна хирургическая операция. В Новом Саранске нет таких специалистов, поэтому решено было перевезти его к вам.
Теперь все стало на свои места. Макс потер подбородок, переваривая услышанное.
— Его лабораторию сожгли в день покушения, — добавил Семен. — Если он погибнет, мы потеряем шанс на избавление. Таков расклад.
Пустынник сделал движение, чтобы встать.
— Тебе нужно знать кое-что еще, — одернул его Семен. — Миронов открыл, что твари обладают чем-то вроде коллективного сознания. Движимые инстинктом, они объединяются в рой и ищут себе пропитание. Что видит одно насекомое — видят все.
— Это многое объясняет. Думаешь, они… догадываются, что мы здесь?
— Возможно. Ведь они нас почуяли, — бородач неопределенно повел носом.
— Ну и как ты предлагаешь выбираться отсюда? Мы же, считай, в ловушке!
— Не знаю, — буркнул он. — Помоги. Мы отблагодарим.
Лана заплакала — внезапно и обильно. У нее на руках медленно умирал Виктор Миронов, с перекошенным от боли ртом, с болезненной испариной на высоком ученом лбу. Макс отвел глаза. Вот так переделка! Думай, приказал он себе. Думай! Пустынник вскочил, подошел к стене, приложил ухо и обнаружил, что натиск насекомых ослаб. Ударов становилось все меньше: примерно так же в окно стучится грибной дождик. Макс быстро отогнул тряпицу и глянул в щель. Окрестности покрывал живой, постоянно двигающийся ковер из саранчи. Насекомые облепили те поверхности, за которые можно было зацепиться. Но во многих местах виднелись проплешины.
— Надо двигать! Облако сместилось в сторону. Что у нас есть из подручных средств?
— Лопата, — съязвил Семен.
— Блестяще. Еще что-нибудь?
Они осмотрелись. Беглая инвентаризация выявила троих здоровых, одного полуживого, буксирный трос, большой армейский нож, дробовик (и 16 патронов к нему), канистру с керосином, зажигалку, термос, молоток. Еще фонарь.
— До машины метров девять, — вслух размышлял Макс. — Значит, на пробежку нам потребуется секунд пять, плюс, чтобы открыть салон и забраться, секунд десять…. Может, и не сожрут, но покусают сильно.
— Не вариант! — Лана уложила раненого на пол и встала рядом с мужчинами. — Витю надо паковать осторожно. Давайте думать еще.
Макс глянул на часы: время шло. Скоро ночь, а там на поверхность выберется такое, по сравнению с чем полчища саранчи — закуска к основному блюду. Троица перебрала с дюжину сценариев. Например, обернуться тряпками с головы до пят. Выпустить только одного, дать ему подогнать машину к самому входу. Кинуть насекомым какую-нибудь снедь. Просто выбежать и отбиваться от них что есть силы. И много других. Ни один не казался надежным. Наконец Лана не выдержала и воскликнула: