Фильм собрал в мировом прокате более 400 миллионов долларов; продолжение было неизбежным. «Мумия возвращается», также поставленная Стивеном Соммерсом, вышла в 2001 году. Здесь мало что осталось от традиционной канвы историй о мумиях. Стоит Имхотепу восстать из мертвых, как на зрителя обрушивается великолепный спектакль: битвы, схватки, погони, нападения мумий, големов и высушенных голов… Каждому что-то предопределено. Атмосфера мистическая. Мир спасен, но к концу фильма немногих зрителей это волнует. Весьма доходное дополнение 2002 года, «Царь скорпионов», никак не связано с мумиями.
Франшиза, по оценкам, принесла около миллиарда долларов брутто и включала также DVD, компьютерные игры, «Месть мумии» (тематический парк с современными технологиями), книги по фильмам и мультипликационный телефильм (2001–2002).
Попыткой прокатиться на волне новой «мании мумий» стали антологии Into the Mummy’s Tomb Джона Ричарда Стивенса (2001) и Pharaoh Fantastic Мартина Гринберга и Бриттани А. Корен (2002). Первая состояла из перепечаток, во вторую вошли 13 оригинальных рассказов, из которых только два были связаны с мумиями. Антология Return From the Dead: Classic Mummy Stories (ред. Дэвид Стюарт Дэвис, 2004) состояла из старых рассказов.
Роман Ричарда Лаймона об ожившей мумии был в 1979 году отклонен издательством «Уорнер Букс». Впоследствии Лаймон использовал образ мумифицированной женщины с колом в сердце в романе «Кол» (1991). После смерти Лаймона в 2001 году, его роман вышел в Англии под названием «Амара» (2003), а в США — под названием «Пробуждая мертвых». Мумия, рыжеволосая жена Ментухотепа I, устраивает кровавое побоище в Южной Калифорнии. Согласно рецензии в Publishers Weekly (25 августа 2003), из трех сюжетных линий «наименее интересна та, что связана с мумией, так как злобное, нетвердо держащееся на ногах чудовище в сущности лишено отличительных черт, подобно мумиям в старых фильмах “Юниверсал”; это просто слепая сила, которую необходимо одолеть».
В наши дни мумии чаще встречаются в детективах и триллерах, чем в литературе ужасов, причем не как основная тема, а как элементы сюжета. В Blood Lines (1993) Тани Хафф, книги из серии о бывшей полицейской Вики Нельсон и ее напарнике-вам-пире, присутствует любовная линия и мумия на улицах современного Торонто. Действие романов Элизабет Питерс происходит в конце XIX-начале XX века; ее чудесная героиня Амелия Пибоди изучает древнеегипетские гробницы и раскрывает убийства вместе со своим мужем Рэдклиффом Эмерсоном и одаренным сыном Рамзесом. События в первом романе, «Крокодил на песчаном берегу» (1975), приурочены к 1884 году. В 2006 г. вышел восемнадцатый роман серии, «Гробница золотой птицы», в котором герои принимают участие в открытии гробницы Тутанхамона в 1922 г. Это исторически и археологически точные («Элизабет Питерс» — псевдоним доктора египтологии Барбары Мертц), умные и хорошо скомпонованные детективы, не лишенные элементов триллера и ужаса, но лишь поверхностно связанные с мумиями. В чиссле многих выпущенных Мергц книг можно также назвать «Голову шакала» (1968, под псевдонимом Элизабет Питерс) и «Ищи в тенях» (1987, под псевдонимом Барбара Майкле); оба романа — триллеры на египетскую тему.
Линда С. Робинсон (еще один автор с египтологическим образованием) написала серию детективов, чье действие происходит в Египте восемнадцатой династии, во времена Тутанхамона. Она тщательно избегает голливудских клише и мелодрам о Древнем Египте, предлагая вместо этого собственное видение египетской культуры, поглощенной мыслями о смерти и трупах. В первой книге серии, Murder in the Place of Anubis (1994) древнеегипетский «детектив» Мерен расследует убийство в мастерской бальзамировщиков.
Литературный мэйнстрим дал необычный роман Артура Филлипса «Египтолог» (2004); убийство и самоубийство в нем связаны с мумиями, но оживших мумий в романе нет.
Вернется ли когда-нибудь литература ужасов к мифу о мумии? Современные авторы успешно (и не очень успешно) обращаются к вампирской легенде; заново интерпретируется образ вервольфа. Всякое возможно, но главная проблема в том, что ожившая мумия может либо сохранить свои покровы и влиться в ряды ходячих мертвецов — а практически любая жертва способна от них спастись, как только преодолеет первый страх — либо сбросить бинты и предстать ревенантом со сверхъестественными способностями и/или противоестественными желаниями. Так или иначе, подобная мумия — больше не мумия. Идею «бессмертного существа» нелегко о&ьяснить логически: к чему бессмертным становиться мумиями? И скольких жрецов можно похоронить заживо? Проклятие из загробного мира? Но для этого не очень-то нужна мумия. Как, впрочем, и реинкарнация.
Интерес к Древнему Египту по-прежнему велик. Современная наука располагает целой сокровищницей знаний, которыми успешно пользуются авторы триллеров, детективов, любовных и исторических романов. Писатели, работающие в этих жанрах, вдохновляются Древним Египтом в целом; если же им понадобятся воплощения ужасного, в богатой египетской мифологии можно вполне найти кое-что новое.
Здесь хотелось бы мне упомянуть о том, что изведали на своем опыте мореходы, а именно, что если находится в каком корабле мумия, кораблю тому грозят большие опасности или совершенная погибель. Того ради прилежно наказуют тем, что поклажу свою на корабли переносят, чтобы мумии с собой не брали, полагая тому следующую причину: поскольку мумии суть тела язычников, в коих вместе с ними погребены идолы, то нет сомнения, что тела и самые души их пребывают во власти и попечении дьявола, каковой не оставляет их своими заботами, куда бы их ни перевозили. Находясь в Каире, я спускался к гробам в пещеру, наполненную такими телами, где купил два тела, мужское и женское, точно так обернутые, как они там лежали; и дабы удобнее было везти, разделил каждое на три части и велел положить их порознь в особые ящики, сделанные из древесной коры, а идолов отдельно; всего же было шесть длинных ящиков и седьмой с идолами. Но когда, еще на суше, я узнал от корабельщиков об опасности, коей грозят на море эти тела, стал я советоваться со многими знакомыми купцами, спрашивая, как мне надлежит поступить и справедливо ли то, что корабельщики рассказывают? Некоторые утверждали, что корабельщики не лгут, другие же, напротив, почитали то за баснь, уверяя, что сами часто мумии в Италию морем возили и никакой опасности не видали. И потому задумал я взять те тела с собою, дабы показать в Европе, как они в Египте обретаются, а также затем, что никогда не видел их привезенными к нам в целости. Не сказав ничего корабельщику, велел я с другими моими вещами перенести на корабль и те семь ящиков, но тут же едва не попал в великие хлопоты. Ибо когда в Александрии пришли турки осматривать вещи мои, то привели с собою еврея, который у них служил переводчиком и нотариусом. Сей еврей приятствовал христианам и жалел их, ибо чрез него дела и купли христианские шли, отчего имел всегда и прибыль и некий подарок; завидев мумии, тотчас велел запереть ящики и обвязать веревками. Туркам же, которых мы потчевали вином, сказал, что ничего в тех ящиках не было, только черепашьи панцири, какие обыкновенно попадаются на морских берегах. Турки ему поверили, положась на него как на своего приказчика, тем паче не хотелось им скоро оставлять наши чертоги и вино. Причина же тому, что турки запрещают мумии вывозить, такова: будучи сами весьма преданы суевериям, верят они, что христиане вывозят те тела ради колдовства ради, дабы потом туркам и их владениям чрезвычайный вред чинить. В рассуждении сего почти невозможно купцам вывозить целые мумии, и купцы обыкновенно вывозят их по частям. Я поднес еврею щедрый подарок, ибо если бы он объявил туркам о мумиях, причинил бы мне много бед, от коих откупаться пришлось бы немалыми деньгами, а то и великую опасность. В первых бурях морских никто из нас отнюдь о мумиях не вспомнил. Но был со мною польский священник, именем Симон Белогорский, который имел проездную грамоту от короля Стефана и посетил гроб Господень в Иерусалиме. Виделись мы с ним впервые в Триполи, по возвращении из Иерусалима, а вторично в Каире, когда ехал я в Египет, а он в Иерусалим. Наконец пришел он в Александрию в двадцатый час субботы, мне же на другой день должно было отправляться в Европу. И так как он, находясь в чужой стороне без денег, пришел ко мне просить помощи, я, в чем можно было, с радостью помог, но приметил, что он в скором времени опять дойдет до крайности; притом и сам он, не имея никакой причины оставаться в Египте, просил меня привезти его в христианские владения, и я охотно согласился на просьбу его. Сей священник ничего не знал о том, что я намерен везти мумии, поскольку за три дня до прибытия его в Александрию я перенес все вещи мои на корабль, сам же проживал в городе, ожидая попутного ветра. Когда настигла нас первая буря, никто и не вспомнил о мумиях; но священник жаловался мне, что два чудища-искусителя препятствовали ему в молитве и всюду следовали за ним, куда бы он ни скрылся в корабле. Сие приключение меня удивило, и после бури (как обыкновенно меж людьми случается, что ежели в общем несчастий содеется с ними нечто особливое, более к смеху, чем к состраданию бывают склонны) стал я смеяться над его беспокойством, думая, что сии привидения произошли от страха и морского смущения, как часто случается с плавающими во время опасности. Однако во вторую бурю еще сильнее жаловался он на привидения, сказывая, что видел двоих людей, мужчину и женщину, черных, в таком-то одеянии; и сим привел меня в удивление, ибо описываемое им одеяние было точно такое, какое на мумиях находилось, хотя он их и не видел, да не только он, но никто из слуг моих о тех телах не знал, исключая тех двоих, что были со мной в пещерах каирских и, конечно, никому не открыли сей тайны, тем паче человеку постороннему; но и тогда не пришли мне на мысль мумии. Наконец священник в великом смятении, побледнев и дрожа, прибежал ко мне и рассказывал, сколь страшно мучили его сии привидения-искусители во время молитвы. Здесь я подумал, что терпит он сие чрез мумии, и пришло мне на мысль тайно бросить в море ящики с мумиями; почему, не высказывая причины, послал к кормщику, дабы велел он отворить нижнюю часть корабля, но он отвечал, что не может того сделать по причине великих волн, почти покрывавших корабль, и сказал: «Погодите немного, нет нужды лазить прежде времени вниз, все на дне морском будем, когда потонем». Но и сами уж видели мы, что отворять корабль было весьма опасно. Но с другой стороны тот священник, Симон, все плакался и жаловался на привидения, чем привел меня в нерешимость, что мне предпринять должно.