— …нет, а я тебе говорю, что он его побил!
— Да хорош болтать, не мог этот хлюпик никого уложить, да любая баба его на раз-два сделает!
— Хочешь сказать, что я вру?
— Ладно-ладно, не распаляйся, будет тебе… Эй, смотри-ка, кто там… Мисс, с вами все в порядке?
Мгновенно проснувшись от незнакомых мужских голосов, я напряглась и всмотрелась в темноту улицы. Их было трое. Высокие, крепкие и, судя по доносившимся ароматам, не совсем трезвые.
— Эй, красавица, что ты там делаешь? — один из незнакомцев медленно двинулся ко мне, заставив вскочить на затекшие ноги. Я болезненно охнула. — Эй, что с тобой?
— Все в порядке, благодарю вас, — я постаралась говорить мягко, молясь про себя, чтобы они побыстрей убрались. Лишь теперь поняла, что сама себя загнала в ловушку, выбрав темный тупик для отдыха.
— А голосок-то неплохой, — усмехнулся еще один. — Не дело тебе, милая, на улице спать, пошли лучше с нами. Там тебе не только кров и еда, но и душевное тепло будет, — от того, каким тоном он это произнес, у меня по спине поползли мурашки.
— Благодарю вас, господа, но мне и здесь неплохо, — я медленно передвинулась чуть влево, следя, чтобы они не подошли слишком близко.
— Да ладно тебе, никогда не поверю, что холодные стены лучше наших объятий, — глумливо усмехнулся третий и быстро поравнялся с другом. — Давай, не упрямься.
— Нет, — твердо произнесла я, прекрасно понимая собственную беспомощность. Что я могла сделать этим троим? — Простите, господа, — я следила за тем, чтобы говорить вежливо, не провоцируя их и не оскорбляя, — но я вынуждена настаивать на том, чтобы остаться одной.
— А мы вынуждены настаивать, чтобы ты пошла с нами.
Один из них мгновенно оказался рядом и, схватив меня за руки, резко прижал к стене. Драйг. Поврежденное запястье полыхнуло огнем, а спина заныла, без особой нежности познакомившись с холодным камнем, и заставив вскрикнуть от боли. Я попыталась вырваться, но куда уж там, Проклятый мог удержать меня на месте всего лишь одной рукой, чем он и занимался, жадна шаря другой по моему телу.
— О, парни, да мы наткнулись на самый настоящий клад! — радостно возвестил он.
— Пусти! — я изо всех сил пнула его в голень, заставив грубо выругаться и, схватив за волосы, приблизить к себе лицо.
— Еще раз позволишь себе такое — пожалеешь, — тихо и угрожающе прорычал мужчина и впился ртом в мои губы. Я сделала единственное, что могла в этой ситуации. — Ах ты тварь!
Боль. Голова внезапно опустела и, почувствовав, как мир закружился перед глазами, я осела на руки Драйга. Да, видимо сильно он приложил меня о стену.
— Эй, Тайрон, ты что творишь? Ты что с ней сделал?!
— Эта гадина меня укусила! Голова… — возмущенно взревел Тайрон, но лезть перестал, видимо почувствовав всю прелесть отраженного удара о камень.
— Подожди… — в голосе третьего мужчины внезапно послышалась самая настоящая паника. — Посмотри на ее руки.
— Не может быть… — видимо, до них начало доходить, кого они приглашали к себе «погреться». — Но как может такая, как она шляться ночью… Миледи! Миледи, вы нас слышите? Миледи, пожалуйста, очнитесь!
— Надо отнести ее во дворец, — подал идею тот, кого назвали Тайроном.
— У тебя мозги есть? Да они нас убьют, как только узнают из-за кого она в таком состоянии! — ого, а у этого выпивалы начиналась самая настоящая истерика!
— Эта моя вина и я один приму наказание, можете возвращаться по домам, — спустя мгновение произнес Тайрон.
— Валите отсюда все, — поняв, что изнасилование отменяется, я все-таки решила подать голос. Оперлась о руку, судя по всему, Тайрона и медленно села. Ух… Голова болела невыносимо, отчего при каждом движении я буквально задыхалась. — Уйдите… все… прошу вас.
— Мы не можем оставить вас одну, миледи, — в голосе одного из мужчин послышалось облегчение.
— Благородные, блин… — презрительно скривилась я. — Миледи значит бросить не можете, а простую девушку, так… Как же меня от вас воротит.
— Это было ошибкой, миледи, — тот, у кого еще недавно была истерика, буквально взвыл от отчаяния.
А я что? Я ничего, сидела, прислонившись к стеночке, об которую меня еще недавно хорошенько приложили головой, и спокойно наблюдала за картиной: раскаяние троих ублюдков.
— Лучше бы вам побыстрей убраться отсюда, — от чистого сердца посоветовала я, — ведь сами прекрасно понимаете, что долго я одна здесь находиться не смогу. С минуты на минуту меня найдут и тогда уже вам не поздоровится.
— Но как же вы…
— Со мной все в порядке, — уверенно заявила я, надеясь, что они поверят в эту откровенную ложь и, наконец, оставят в покое. — Идите.
— Хорошо, — несколько неуверенно произнес Тайрон и, поднявшись, добавил. — Мне действительно очень жаль, миледи.
— Если правда жаль, но поклянись больше никогда не брать женщину силой, — потребовала я, прекрасно зная, как они относятся к клятвам. — Любовь отдают добровольно, ее нельзя взять принуждением. Этим ты лишь унизил бы себя и очернил ту, которой причинил боль.
— Я клянусь вам, миледи.
Вот и славно. Лишь когда они скрылись за поворотом, я смогла выдохнуть. Итак, что мы имели? В запястье пульсировала тупая боль, спина горела и я уже чувствовала как неприятно прилипла ткань к ранкам, а про голову даже думать не хотелось. Ладно еще по лицу не получила, иначе пришла бы на прием к правителю в весьма живописном виде. Но в одном эти трое были правы — оставаться ночью на улице было действительно глупо. Здесь я никак не могла себя защитить, не то, что в лесу, где можно было бы забраться на дерево, либо раздобыть острую палку. Надо выбираться отсюда.
Я уже поднялась на ноги, и направилась было прочь из этого закоулка, как тихий голос, с рычащими нотками заставил замереть на месте. Накаркала.
— Лира…
Посмотрев туда, откуда донесся голос райта, я почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом. Он был зол. Нет, он был в самой настоящей ярости и лишь усилием воли сдерживался, чтобы не наброситься на меня с кулаками. Ну, может и не с кулаками, но, видимо, сидеть я бы точно долго не смогла. Невольно попятилась.
— Что ты здесь делаешь, радость моя, — обманчиво ласково спросил мужчина, медленно надвигаясь на меня.
— Отдыхаю, — призналась я, поняв, что отнекиваться бесполезно.
— Отды… Хочешь сказать, что собиралась здесь спать?! — голос Драйга больше походил на свирепое рычание.
— Ну, вообще-то я недавно проснулась, — я наткнулась руками на холодный камень стены и поняла, что отступать больше некуда.
— А скажи мне, пожалуйста, чем тебя не устроила кровать в той комнате, которую я выделил? — он вновь заговорил мягко, стремительно сокращая расстояние между нами.
— Ты знаешь ответ на этот вопрос, — я стиснула зубы и отвела взгляд, буквально кожей чувствуя его ярость.
— Так не хотела меня видеть, что решила сбежать?
— Нет, — я заставила себя не трусить и все-таки взглянуть на него. Вот теперь стало действительно страшно. — Я хотела подумать и успокоиться там, где мне будет спокойнее всего. То есть, за пределами городских стен. Но заблудилась, — добавила я, вжавшись в стену и уже не обращая внимания на полыхнувшую болью расцарапанную о камень спину.
— И поэтому решила переночевать на улице? — он уже находился так близко, что я могла почувствовать дыхание на своих волосах. — И не подумала о том, что на тебя могли напасть? Что по ночам нигде, кроме дома, не может быть безопасно?
Я отвела взгляд, признав его правоту. Ну а что здесь признавать, если я на собственной шкуре испытала все, о чем сейчас говорил Драйг. Мужчина же, видимо, мое молчание понял по-своему.
— Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда не обнаружил тебя в особняке? Более того, когда мне сказали, что ты даже не приезжала, и это при том, что я лично видел, как ты села в карету! — уперев руки в стену по обе стороны от меня, он коршуном склонился над своей жертвой. — Сначала я подумал, что ты решилась на побег к людям, но потом понял, что у тебя хватит ума осознать всю бессмысленность этой затеи. И рад, что оказался прав, — отнюдь не радостно добавил он. — Потом решил, что ты просто прогуливаешься недалеко от дома и ближе знакомишься с городом, однако, когда ты не вернулась и после наступления темноты, уже не знал, что делать. Ты хоть понимаешь, в какой я сейчас ярости, малышка?! — я и пискнуть не успела, как оказалась накрепко прижата к его груди. — Ты знаешь, чего мне стоит держать себя в руках и не отпороть тебя, как маленького ребенка? — его руки жадно, но в то же время ласково прошлись по моему телу, в поисках повреждений. Я постаралась не вздрогнуть, когда он коснулся спины. Вроде пронесло. — Мы сейчас же возвращаемся домой, и с этой минуты ты никуда одна больше не выйдешь, поняла меня?