Ты ищешь жару в молитве — по безумию; ежели и подумаешь, что получила оную, то будь уверена, что это прелесть. Ты исправь жизнь свою, будь смиренна, молись смиренно, Бог приемлет молитвы смиренных (Пс. 101, 18). А когда ты сама будешь давать цену своей молитве, то это уже прелесть. При такой неисправности молись о том, да даст тебе Господь исправить жизнь свою и видеть свои грехи, не осуждать никого… (V, 349, 476).
Подверженный страстям да не дерзает стремиться к умной и высокой молитве
Что касается до чистой молитвы, то св. Исаак пишет: «до оной достигает един от тысящи, и сие по очищении от всех страстей; то како можем дерзнуть помыслить взойти на толикую высоту?» А нам хоть бы умным деланием и трезвением, т. е. Иисусовой молитвою, поражать ратников, восстающих на нас, по слову Лествичника: «именем Иисусовым бий супостаты, крепче онаго ни на земле, ни на небе не найдешь оружия». Св. Исихий пишет: «трезвение есть художество духовное от страстных помыслов и словес и лукавых дел совершенно человека, с помощию Божиею, избавляющее, долговременне и усердне проходимое». В книге преподобного Нила Сорского… «находит ли убо прилог вражий каковою‑либо страстию или помыслом злым, призывает делатель Христа на сия»… а далее: «и не повлекается таковый мнением, аки исправляет что моляся или угождая Богу, все бо моление его от страха мук…» И ежели мы проходим таковое умное делание, очищая сердце от страстей молитвою, то несомненно, по очищении, благодать напишет на нем свои законы тебе не ощущающу; и тогда уже не повредимся, потому что на сердце всегда курится пред Богом фимиам смирения; а оно есть такое сокровище, которое для татей неприступно, по слову св. Иоанна Лествичника. Вникни же ты в свое делание, так ли ты проходила делание умной молитвы, и в которой уже мнила достигнуть чистоты? Между тем имеешь страстное устроение, яростное в обращении с сестрами, и бранить с горестию, долго не прощать, щипать и подобное; к другим немирствовать, издавать строгий суд и прочее; и что ж, какие плоды принесла твоя молитва? — Явную прелесть, думая (как сама писала) достигла видения первого чина; а какие действия и проказы делала, кои совсем неприличны, о коих я более не повторяю? Хотя ты и говоришь, что делала с намерением, но это совсем с делом несообразно. Св. Варсонуфий в 79 ответе пишет: «знамение же, еже коснуся тоя (молитвы): яко не к тому смущается, аще и напаствует его весь мир»; а в 158 ответе: «елико же движется сердце твое от гнева и злопомнения и подобных страстей ветхаго человека, тамо не внидет премудрость». Посмотри на свое устроение, нет ли в нас чего из сих — ветхого человека, и каковы бываем при досадах и укоризнах, делаемых нам от других? Кажется, найдешься далекою от чистой молитвы. Ты ищешь в молитве слез; они суть дарование духовное, смиренным даемое, и слезы иногда многих напыщают<возносят>, как пишет св. Лествичник. А о том, что тебе «в обращении с сестрами бывает нудно и в голове мутится», полагаю, что это действие прелести, как мне известно и на других подобных; когда находятся в мнимо духовном устроении, тогда восхищаются и радуются, а по прошествии страждут противное. Опять посылаю тебя ко 2 Слову св. Исаака Сирина: «за что гнев Божий находит? Не за то, что от лености оставляют деяние первой части креста, но сладость рачительне преходя ко оной второй части тонким ума деланием и пребыванием в молитве» и проч.; лучше видеть себя расслабленну и смиренну, нежели бодру и оболыцаему (VI, 60, 96—98).
…Особенно в церковь надобно ходить в мирном духе, ибо и молитва не приемлется, аще имамы на кого что или кто от нас оскорблен (III, 94, 201).
Грехи наши заграждают путь молитве
Письмо ваше, да и газетные известия очень не радуют, но печаль немалую причиняют сердцу; о нынешнем положении военных действий что сказать больше того, как вы пишете: грехи наши и рука Божия, наказующая нас. Молитвам нашим, видно, заграждают вход пред Господа грехи наши. Я не могу выразить скорби моей, да, думаю, и все скорбят о том, что есть; а что будет — неизвестно, прочитайте у св. Варсонуфия Великого… вопрос и ответ 566… как и почему тогда, когда бедствовал мир, не могли умолить Бога и великие три мужа (II, 157, 248).