Постепенно и в самом деле теплело — ледяная корка отходила от берегов, вода немного светлела, начав освещать пространство вместо снега, который, кстати, пропал — зато появлялась тёмно-зелёная трава и фосфорецирующие цветы.
— Странное дело, — не прекращала задумываться драконочка, — в Нашаре цветы едят свет, а у вас — отдают.
— Потому что здесь света нет, — Ториэль указала лапой на «небеса», выступившие из серой плёнки тумана. Солара смогла разглядеть одинокий сталагмит… Или эта штука называется «сталактит»?
— Чем дальше, тем темнее, — продолжала Хранительница. — И тем больше будет цветов, Вспыхивающей Травы и Путеводных Грибов. А в самых тёмных углах есть кристаллы, они освещают путь, поглощая тьму и отдавая свет.
Уже и сейчас Солара, расширив зрачки, видела угловатые «звёзды», далеко и ровно светящие на потолке. Благодаря им потолок походил скорее на небо, подёрнутое облаками, чем своды пещеры. Это было даже прекраснее, чем в настоящую звёздную ночь — так как «звёзды» были ближе, они не походили на жгучие, далёкие огоньки. И тем более не пугали всеми теми суевериями, что были связаны с ночными светилами.
— Каждый раз смотря на звёзды, мы загадывали желания, — как бы для себя сказала Ториэль, шагая дальше. — И верили, что если одно желание загадают все — оно непременно сбудется. Сейчас монстры загадывают желания, смотря на эти кристаллы в потолке. Хочешь послушать? — она кивнула на один из странных высоких цветов, мерцающих голубовато-зелёным светом во всё сгущающихся сумерках.
— Сбываются и желания, загаданные кем-то одним… — поёжилась Солара, подходя к цветку и опуская к нему ухо. — Но Звёзды умеют извращать просьбы в своих целях. Говорят, именно так пала первая страна драконов.
Она ойкнула — как раз в этот момент из цветка раздался незнакомый голос:
— Скажи, ты веришь, что всё получится! Веришь же!
— Под землёй надежда гаснет. Мы используем всё, что может её поддержать, потому что если не будет надежды — зачем тогда жить? — Ториэль взялась за стебель соседнего цветка и Солара услышала тот же голос
— Когда-нибудь мы выйдем отсюда. Когда-нибудь.
Солара ещё раз оглядело растение. У него не было души или просто хоть какой-то разумной энергетике — лишь то, что присуще всем живым существам. Значит, то вряд ли были его слова.
— Эти цветы запоминают всё, что говорят перед ними, и повторяют. Наш диалог тоже кем-то будет услышан, — улыбнулась Ториэль, медленно продолжая путь. Но Солара ненадолго задержалась, чётко обращаясь к соцветиям:
— Мало желать и верить. Откладывая на потом, сваливая труд на другого, вы ничего не добьётесь. А я добьюсь. Потому что иду и творю.
— Мы не могли ничего сотворить. Ты свободна, дитя моё, и у тебя вся жизнь впереди. А мы были заперты здесь на долгое время. Неужели ты думаешь, что мы не пытались выбраться? Этих попыток было очень много… И каждая завершалась провалом.
— Что вы делали не так? — уже сама драконесса вернулась на тропку. — Не хочется повторять ваших ошибок. Быть может, другого шанса у вас не будет.
— Откуда я знаю? — сокрушённо заметила Ториэль. — Я сидела в Руинах. Быть может, я должна была убивать людей и относить их души Азгору. Тогда мы бы выбрались быстрее… Хотя в конце концов, все они сами шли к нему.
— Пойдём же и мы, — добралась до мостика через речку Солара. — Как поняла, Асгор и живёт в столице.
— Недолго нам идти, впереди всего полпути, — с этими словами Ториэль подобрала свой плащик и вошла в глубокую лужу, чтобы перебраться на другой берег, поросший многочисленными белыми грибами. Тоже излучавшими свет. — Не бойся, здесь неглубоко. И вода совсем тёплая.
Солара снова обернулась к мосту и фыркнула.
— Если вброд безопаснее, чем по штуке, которую делали, чтоб не намокнуть… — она снова воспарила, оказываясь на том берегу, как она уже делала в самом начале исследования Подземелий.
Ториэль с улыбкой выкарабкалась на берег.
— Всё время забываю про твои крылья, — призналась она. — Ты очень похожа на… Кое-кого. Впрочем, не улетай далеко. Мало ли, кто кроется в здешних водах и под тёмными сводами. Я вижу, что ты можешь за себя постоять, но…
Солара так и глядела на Ториэль. Да, та понимала. Не договорила два раза подряд, а эти драконы очень любят честность и ясность.
— Но никто не застрахован от ошибок, — Ториэль магией подсушила своё слегка намокшее платье и шерсть. — Прости. Я слегка отвыкла от общения, потому чаще говорю короткими фразами.
— Это старые воспоминания, и их лучше не трогать, — Ториэль, кажется, отчаянно искала, чем бы отвлечь внимание драконницы. — Эй, стой!
Она подбежала к драконнице, недоуменно оглядывающейся по сторонам. Странно, в этой темноте даже её аурозрение перекрывалось мерцанием цветов. Ториэль же взяла её за крыло и потащила в высокую траву, росшую возле своеобразного озерца, образовавшегося из-за того, что из каменной стены пещеры бойко сочилась вода. Здесь они и укрылись.
— Ты чего? — удивилась Солара. Ториэль мягко взяла её за пастьку, несильно сжав челюсти, и приложила палец к губам. После чего этим же пальцем указала на другую сторону «озера» — там появилась зловещая фигура, которую Солара поначалу приняла за человеческую. Но потом осознала, что это существо больше походило на сгусток тумана, принявшего форму человека.
Солара подняла и опустила лапу, показывая, что поняла, в ком дело, и готова пересидеть опасность. Только неведомый враг не намеревался скрываться — может быть, чуял разыскиваемую добычу, или же просто ещё не закончил свои дела в этой местности. Так или иначе, а путешествие грозило затянуться, если не предпринимать решительных действий и не продумать обход враждебного монстра.
Ториэль секунду раздумывала, ища обходной путь. Затем молча, одними глазами приказала самке оставаться на месте, а сама вышла из кустов. «Туман» сколыхнулся и повернулся к ней.
— Приветствую тебя, — рогатая склонилась в поклоне. — Я Ториэль Дримурр. Как твоё имя?
Туман дёрнулся, расплываясь. Солара, всё это время наблюдавшая за ними и готовая прийти на помощь, услышала странный всплеск… А повернув голову в его сторону, не удержалась от вскрика: поверхность озера вспучилась и из него показалось рыло мерзкой рыбины громадных размеров, поблескивающей десятками серебристых трубочек, что выходили у неё из головы и вились к хвостовому плавнику. Всё остальное тело покрывали длиннющие шипы и отростки более мелких рыб, соединённых с её телом.
Ториэль опасливо зажгла огни в ладонях своей праной, а Солара поспешила на помощь своей провожатой. Но даже распахнув крылья и несясь над землёю, колыхая траву, самочка не успела добраться во время — может быть, это её и спасло. Рыбина, глухо чмокнув пастью, совершила невероятный разворот, крутанув хвостом, будто хлеща плёткой. Широкий плавник сбил монстриху в озеро, будто Ториэль была лёгким мячиком, а не солидной во многих смыслах самкой.
Солара успела отпрыгнуть в сторону и мельком взглянула на место, куда упала рогатая. Ей стоило прийти на помощь! Но в тот же миг рыба снова оказалась к Соларе рылом к морде и дракошка ощутила, что не может двинуться. Больше глаза рыбы с двумя парами зрачков буквально приковали её к месту, а затем почти словесно позвали её к озеру, прямо навстречу усеянной зубами пасти.
Когда драконесса уже почти шагнула на язык чудовищу, не корчась от трупного зловония её зубов, челюсти зверюги с лязгом сомкнулись прямо перед пальцами Солары. Это Ториэль, выныривая, впилась зубами в хвост рыбы, перекусывая и отрывая среднюю линию на чешуйчатом покрове. Солара, вернувшаяся в сознание, не смогла продолжить свой шаг и оступилась в озеро — тут же её пихнуло на глубину агонизирующими плавниками, шлёпавшими по поверхности.