Преподавали также и профессора Петербургского университета А.М.Бутлеров, А.Н.Веселовский, Н.И.Кареев, Д.И.Менделеев, Е.В.Тарле и другие.
Система обучения была курсовая. Такая же как и у нас в нашем времени в ВУЗах. На курсы принимались лица, не моложе 21 года, представившие аттестат об окончании учебного заведения в объеме 8-ми классов женской гимназии, справки о политической благонадежности и согласии родителей или опекунов. Последнее препятствие преодолевалось часто крайне предосудительным в те времена методом - фиктивным браком. Не потому, что все были такие сверхморальные. Но на "баб на курсах" смотрели с крайним осуждением.
- Да. Б..во в "высшем свете" тут процветает. - Саркастически заметил Григорий. - Как меня просветил один доктор, среди женских болезней в "свете", наиболее распространены "французский насморк" и сифилис.
- Именно. Так что не в морали было дело. А в том, какая смачная пощёчина всем дуракам: бабы ломятся получить высшее образование. И ПОЛУЧАЮТ! Не потому, что купили, а потому, что УМНЕЕ этих дураков!
И не только умнее, но и упорнее. Ведь стоят те курсы по нынешним временам немало. 50 рублей за год. Или 5 рублей за предмет для вольнослушательниц. Поэтому в 1878 году было учреждено для помощи этим курсисткам " Общество для доставления средств Санкт-Петербургским женским высшим курсам".
Несмотря на то, что многим получение высшего образования давалось ценой больших жертв -- экономить приходилось на всём, несмотря на то, что после четырёхлетнего образования они никакими преимуществами не пользовались, число женщин, желающих получить высшее образование росло.
Министерство же упорствовало -- никак не хотело признать курсы полноценным университетом, и вообще чинило препятствия. Начались выступления курсисток. Вскоре они стали слишком активными и постепенно приобрели политический характер. В ответ на это прием на курсы был прекращен. Но после трехлетнего перерыва приема выяснилось, что стремящиеся к высшему образованию женщины хлынули за границу, в университеты Парижа, Цюриха и других городов. Опять облом! Русские женщины опять стали позорить Россию в Европах! Одним фактом обучения там, показывающим, что в России им учиться невозможно! Да и не только это. В верхах поднялась тревога: талантливые умы покидали Россию. Более того, возвращаясь на родину, они привозили из Европы вольнолюбивые идеи. Последнее для царского режима было ещё хуже.
Министерство было вынуждено уступить и признать наконец Бестужевские курсы высшим учебным заведением с объемом образования, равным университету. Число уезжающих за границу сразу снизилось, а среди слушательниц появились даже иностранки.
Так как учатся там только те, кому реально приспичило, то плохих оценок у них просто не бывает.
- А нам что надо для дела? - закруглился Василий с рассказом. - Нам нужны грамотные химики. Сверхаккуратные. А кто у нас тут может быть сверхаккуратным? Женщины.
- Дай угадаю, кто тебя на эту мысль натолкнул. - ухмыльнулся Григорий.
- Очевидно...
- Дмитрий Иванович Менделеев?
- Конечно! Я ему только описал то, что мне нужно, так он мне тут же указал на эти "курсы".
- И мы сейчас едем нанимать волонтёров?
- Не только. Надо бы там тем курсам деньжат подсыпать... Думаю, что по договору с их Студоветом...
- У них и такое уже есть?!!
- Да. Только называется "Центральный орган". Будем финансировать обучение наиболее талантливых, плюс тех перспективных, кто просто беден.
- А как ты собираешься обойти неизбежное кумовство?
- А вот на это у меня есть кое-что!
Василий красноречиво постучал по саквояжу, чем ещё больше заинтриговал Григория.
- Там нас ещё будет ждать Иван Петрович Павлов.
- Тот который "собака Павлова и прочие психологии"?
- Тот самый. - Начал улыбаться уже во все зубы Василий.
Заинтригованность Григория постепенно переросла в нетерпение. Допытываться, однако, раньше времени Григорий не стал. Знал, что Василий, если решил -- не ответит. Да и не интересно будет.
******
Возле солидного трёхэтажного здания Курсов их встречали. Некий энергичный человек в добротном сюртуке, шляпе по современной моде и несколько дам весьма молодой наружности. Последние от нетерпения даже слегка подпрыгивали.