Василий посмотрел на него с осуждением и тот поспешил заткнуться.
- Всё! Молчу! - примирительно замахал руками Григорий. - Продолжай.
- Ну... Словом... Я понял тут одно: для "классового сознания" тут нужно длительное целенаправленное просвещение. То, которое делают сейчас большевики.
- А иначе их же будут воспитывать в противоположную сторону -- в сторону быдлячества и рабов. Злые буржуины. - Тут же закончил, не выдержав Григорий. Но Василий и не подумал возражать. Только кивнул.
- Но тогда получается, что вся "МРАКсистская" теория летит к чертям? - задал риторический вопрос Григорий.
- Получается так... - обречённо выдохнул Василий.
- Получается, что для того, чтобы их планы осуществились, чтобы "рабочий класс" стал "рабочим классом-по-теории", нужны целенаправленные усилия... Кого?
- Передового класса. Интеллигенции.
- Нда? А то, что большинство этой самой интеллигенции сами по себе такое же быдло, которое один в один сплошь "Плохиши"... Спят и видят как угодить тем самым буржуинам...
- Но ведь другие... Те, кто сделал революцию... Они ведь были из интеллигенции.
- Вот! Я о чём и говорю: вся эта "классовая теория" - фуфло!
- Но ведь они как-то сделали! - не сдавался Василий.
- Пропаганда и агитация. Ты сам это часто повторял. Ещё тогда. - напомнил Григорий.
- Тогда получается, что массы делают тем, чем они являются -- Идеи!
- ... И ты сам же говорил, что "Идея, овладевшая массами становится материальной силой". Кажется это Володька Ульянов сказанул...
- Не важно... Но всё равно. Что нам делать сейчас? Уже ясно, что мы вдвоём тут ноль без палочки. Со всеми брюликами.
- Работать с массами. Интеллигенции! - нагло выдал Григорий, прекрасно осознавая комизм ситуации. Ведь то, что он только что выдал, должен был говорить именно ему, и именно Василий.
- Но... Если мы станем резко марксистами -- нас заметут. И на этом всё закончится. Мы ничего не сможем построить. Сделать. Открыть.
- То есть -- пшик. И заметь, что ты сам только что признал: "марксизм-фуфло!".
Василий поморщился. Для него марксизм был чем-то типа религии. А тут -- крушение иллюзий. Причём очень жестокое.
- И что ты предлагаешь?
- Да свою Идею создавать и толкать! - ещё более нагло заявил Григорий.
Василий поднял бровь ожидая продолжения.
- А, собственно, нахрена нам что-то создавать, если она у нас уже есть?!
- Это какая?!!
- Древние... - тихо, и как сам-собой разумеющееся выдал Григорий.
- Ты...
- Нифига!
- Данунах!..
- Нифига!
- Поясни. - Сдался Василий.
- "А хрен-ли нам, кабанам!" Мы хотим построить совершенный мир, в отдельно взятой стране? И фигли мы паримся? У нас уже есть железобетонная основа для "Живого Примера". Ведь если кто-то знает, что это было сделано и сделано успешно, то...
- ...Надо всего-лишь повторить! - закончил за него Василий.
- А значит...
- "АНЕНЕРБЕ"! Российское! "Наследие предков"!
- В масть! - с энтузиазмом поддержал Григорий.
- Тока без "врилей" и прочего бреда! - тут же очень серьёзным тоном отрезал Василий.
- Да у нас и так... Вся "система" - сплошной бред... - в пространство кинул Григорий.
- А вот нифига! Без бреда! - решительно отсёк Василий. Было видно, что он уже включил мозги на обработку идеи.
- Но... то, что мы уже наплели... Ты прав! - примирительно закончил он. - придётся оставить.
- И делать на его основе. - оскалившись закончил за брата Григорий. Эта идея как нельзя лучше соответствовала его хулиганской натуре, воспитанной на тоннах перечитанной фантастической литературы.
******
В Петербургском охранном отделении, об этой хитроумной придумке знали всего лишь двое. Не считая, конечно, исполнителей. Владимир Михайлович с удовлетворением пододвинул к себе папку с докладом, и приготовился к "раскрытию тайн". Эти двое "из ниоткуда" очень сильно занимали последнее время его и его штат. Ведь после успешного полёта, причём не одного а нескольких, ими внезапно заинтересовалась Высочайшая Коронованная Особа.
Пока что у Николая Александровича не возникало шальных идей пригласить на приём этих двух.
Но рано или поздно, при такой активности, которую развили братья Эсторские, желание возникнет. И к нему надо быть готовым. Пока-что охранное отделение, Владимир Михайлович к своему стыду мог это признать, терялось в догадках что это за люди и какую линию поведения с ними выбрать.