— Вот, а почему на наш возраст все смотрят?! — негодующе перебил её Фред, обращаясь к матери. — И вообще, мы с Джорджем уже взрослые!..
Острые когти пока ещё несильно впились в руки Дейдары — это Мадара давал понять хозяину, что вовсе не в восторге от криков и шума.
— Ладно, мне не интересно, чем это закончится, — сказал Дейдара и, быстро поднявшись из-за стола, вышел из комнаты. Уже в коридоре кот спрыгнул с его рук и стал подниматься по лестнице вместе с ним, однако на втором этаже резко свернул в сторону и исчез в гостиной. Проводив его тоскливым взглядом, Дейдара вздохнул и стал подниматься дальше.
В их с Сасори комнате опять было довольно захламлено — в последние дни ни у одного из напарников не возникало желания убирать, поэтому на всех горизонтальных поверхностях находились свалки всевозможных вещей. Впрочем, нукенинов это не особо беспокоило — «творческий беспорядок» всегда был отличительной чертой организации жизненного пространства обоих Акацук, так что не было ничего удивительного в том, что вдвоём они устроили в комнате настоящий развал.
Дойдя до кровати и скинув с неё прямо на пол пару маек и книги, Дейдара повалился, уткнувшись лицом в подушку. Теперь, когда не требовалось больше держать лицо перед напарником, Итачи, магами, коноховскими шиноби, он позволил себе расслабиться. Однако, стоило парню ослабить контроль над эмоциями, на него нахлынуло всё то, от чего он так упорно отгораживался весь бой против дементоров: усталость, опустошённость, безнадёжность… Хотя чувства эти и были притуплены прошедшим после битвы временем, они от этого не становились менее тяжёлыми.
Дейдара старался не думать ни о чём, употребляя оставшиеся силы на борьбу с волнами накатывавшим на него каким-то глупым, иступлённым отчаянием, и даже не сразу обратил внимание на стук закрываемой двери. Он уже хотел было усилием воли заставить себя собраться, встать, сесть хотя бы, чтобы пришелец не видел, что ему плохо, но ощущение знакомой чакры остудило его желание что-либо менять — за время, что они были напарниками, Сасори его и не в таком состоянии видел, да и Дейдара кукольника тоже.
На кровать рядом с Дейдарой с глухим шлепком что-то упало, немного натянув ткань покрывала. Повернув голову набок и приподняв веко, парень увидел прямо перед собой большую плитку шоколада.
— Маги говорят, что шоколад помогает восстановить душевное равновесие после столкновения с дементорами, — объяснил Сасори, заметив чуть-чуть приподнятую бровь подрывника. — Ешь.
— В чём подвох, мм? — тихо проговорил Дейдара, поднимая взгляд на напарника, остановившегося рядом с его кроватью.
— Ни в чём, — отозвался тот, пожимая плечами. — Это просто — как это называется? — ах да, забота о товарище.
— Что-то не похоже на вас, — пробормотал парень, продолжая подозрительно коситься на него. — Сколько?
Сасори прищурился, а затем чуть улыбнулся уголками губ.
— Нисколько. Просто так.
Переборов себя, Дейдара всё-таки сел, осторожно взял в руки плитку шоколада, развернул её, принюхался, вновь покосился на кукловода, а потом, плюнув на опасения, откусил кусочек. Было вкусно, хорошо и, похоже, всё-таки не отравлено.
— Ну что, лучше? — почти даже участливо осведомился Сасори.
— Лучше, — честно признался Дейдара, с удовольствием отмечая, что на душе и в самом деле стало теплее. — Спасибо.
Напарник кивнул и опустился на свою кровать.
— Неужели и вправду этим дементорам так сложно противостоять? — протянул он, возвращая в тон обычную язвительность.
— Ну, не то чтобы очень, — Дейдара откусил ещё кусок шоколада. — Но они же, гады, выкапывают все самые худшие моменты жизни и начинают крутить их у тебя в голове, а это немного отвлекает в бою, мм.
— Вот значит как, — Сасори задумался, явно не намереваясь продолжать разговор. Однако тут на Дейдару резко напало желание поговорить.
— А какое ваше самое неприятное воспоминание, Сасори-но-Данна? — полюбопытствовал он, поглядывая на кукловода с некоторой опаской, но и с не меньшим любопытством.
— И почему ты считаешь, что я должен делиться этим с тобой?
— Потому что мы напарники.
На свои слова Дейдара ожидал любой реакции кукловода — но только не смеха.
— Что смешного, мм? — проворчал он, совершенно не понимая причин внезапного всплеска эмоций товарища. Сасори вообще смеялся очень редко, скорее почти никогда, а чтоб вот так, без особого повода…
— Я порой тебе поражаюсь, — отсмеявшись, проговорил он. — Ведь уже не первый год в Акацуки, а до сих пор не вывелась из тебя до конца эта трогательная наивность.
— Никакая это не наивность, Данна! — обиженно заявил Дейдара. — Вы и сами прекрасно понимаете, что для нукенина нет ничего лучше, чем надёжное плечо, на которое можно в случае чего опереться, да!
— Ишь завернул, — хмыкнул Сасори.
Дейдара прищурился.
— Вам напомнить, что было после вашего сражения с Сакурой и старухой Чиё?
Сасори моментально посерьёзнел и нахмурился.
— Тогда ведь вы были совсем не против моей помощи, — продолжил тем временем парень. — Помнится, после того боя у вас не было ни чакры, ни сил куда-то идти или хотя бы просто сообщить Лидеру, где вы.
Дейдара действительно отчётливо помнил тот момент. Сбежав от преследовавших его коноховцев, он вернулся в пещеру — убежище Акацуки, где остался сражаться напарник. Правда, после битвы от пещеры мало что осталось: потолок обвалился, повсюду были обломки камней, марионетки, разбитые и относительно целые, кунаи, катаны, сенбоны, пропитанные ядом… Тогда внимание Дейдары привлекли три марионетки, лежавшие посреди поля боя: две из них, довольно старые, судя по виду, пронзали мечами ещё одну, и в этой третьей он узнал Скорпиона — самую совершенную, самую смертоносную марионетку Сасори, точную копию его самого. Это был последний рубеж обороны кукловода; если уж он воспользовался ею, значит, битва шла для него действительно плохо.
Напарника Дейдара обнаружил тогда в укромном месте за одним из валунов; на Сасори не было ни царапины, но выражение лица у него было такое, словно он находился при смерти. У Сасори практически не осталось чакры, но куда хуже, чем физическое бессилие, был его взгляд — пустой, ничего не выражающий, совершенно мёртвый…
— Не вернись я тогда за вами, что бы с вами было, мм?
— В худшем случае меня бы заметили и захватили коноховцы, когда вернулись бы осматривать место сражения, — спокойно отозвался Сасори. — В лучшем я бы просто умер от недостатка чакры.
— Что и произошло бы, не поделись я тогда с вами своей, — заметил Дейдара.
Сасори фыркнул.
— Раз уж на то пошло, если бы не я, ты бы сейчас ходил без рук.
— А я и не отрицаю, — пожал плечами Дейдара. — И благодарен вам за то, что нормально срастили мне ткани, а то был бы я, как Хидан, штопанный-перештопанный нитками Какудзу. И за кровь вам спасибо, мм.
— Удачно, что у нас одна группа.
— Вот видите! — теперь уже настал черёд Дейдары смеяться. — Кровь у нас с вами, можно сказать, общая, чакра общая, за столько лет мы всё ещё не поубивали друг друга… Так что мы с вами очень даже неплохие напарники!
— Не спорю, — усмехнулся Сасори. — Но рассказывать тебе о своих неприятных воспоминаниях всё равно не буду, — добавил он, стоило парню открыть рот.
— Эй, Данна! Так нечестно!
— Нормально, — отозвался Сасори и отошёл к рабочему столу.
Дейдара фыркнул и откинулся на перину, возвращаясь в столь приятное горизонтальное положение.
========== Глава 3. Союзы желательные и не очень ==========
В небе над Конохой в тот день разыгралась небывалой силы гроза. Мощные порывы ветра срывали с деревьев листья и уносили их вдаль, кружа в безумном танце, а каменные лица Хокаге, высеченные на возвышавшейся над селением скале, то и дело освещались вспышками молний. Косой дождь настойчиво стучал в окна домов, и все жители деревни, кроме стражей, которым непосчастливилось в тот день получить назначения на охрану ворот, предпочитали не выходить на улицы.
Цунаде стояла возле окна в своём рабочем кабинете, наблюдая за ненастьем. Уже сейчас женщина прикидывала в уме, сколько средств потребуется на устранение ущерба, причинённого непогодой, однако делала она это отчасти для того, чтобы не поддаваться другим, куда более мрачным мыслям.