— Я знаю, — серьёзно сказал Яхико. — Только вот согласятся ли они пойти за мной? Я ведь не нукенин S-уровня, и Риннегана у меня нет.
— Мне кажется, сейчас не стоит волноваться об этом, — успокоительно заметила Конан. — Я неплохо знаю Какудзу и Хидана и уверена, что вначале они подчинятся тебе без вопросов — в их понимании шиноби, ради которого пожертвовал собой обладатель Риннегана, априори силён. Но со временем они начнут испытывать тебя на прочность, и ты ни в коем случае не должен будешь показать слабину.
— Не покажу, — пообещал Яхико.
Кисаме ждал их возле выхода из башни. К немалому удивлению Яхико, мечник оказался, несмотря на свою репутацию, довольно неплохим — если такое определение, конечно, можно дать нукенину — человеком. С ним было, о чём поговорить, да и никаких тайных планов Кисаме явно не вынашивал; такие, как он, предпочитают в случае возникновения разногласий просто сразиться с противником в открытую, а уж никак не вести подковёрные игры. Это нравилось Яхико, ведь он сам предпочитал действовать так же.
— Может, кому-нибудь всё-таки остаться, а? — спросил Кисаме, когда товарищи подошли к нему. — А то вдруг Обито решит прийти сегодня за Риннеганом, а встретить его некому.
После применения Ринне Тенсей Нагато впал в своего рода кому, и то, что он всё ещё жив, выдавало лишь слабое дыхание и сердцебиение, — нечего и говорить, что в таком состоянии он был крайне уязвим. Однако у Нагато всё же была своего рода защита: странный барьер из чакры появился через пару часов после произошедшего с Узумаки и окружил его, защищая от любых воздействий. Никто из троих Акацук не знал, откуда он взялся, но было подозрение, что это либо техника Риннегана, которую Нагато успел активировать прежде, чем отключиться, либо причуда статуи Гедо, по-прежнему подпитывавшей шиноби чакрой.
— Я буду следить за башней при помощи своей техники, — отозвалась Конан.
— Да и я не думаю, что Обито решится действовать сейчас, — добавил Яхико, завязывая на лбу повязку с протектором. — Ну а если всё-таки надумает заявиться, Нагато защитит тот барьер.
— Ну, как знаете, — пожал плечами Кисаме.
До убежища Акацуки, располагавшегося недалеко от Амегакуре, они добрались быстро. После короткой стычки с Обито земля вокруг дома была испещрена воронками и прочими неровностями, которые наверняка вызвали массу вопросов у Хидана и Какудзу, когда они прибыли.
Своих товарищей Лидер и его спутники нашли на кухне; хоть Яхико и видел эту пару впервые в жизни, он мгновенно узнал их по описаниям Конан. Хидан — парень лет двадцати двух с пепельно-серыми, тщательно зачёсанными назад волосами — рылся в холодильнике, что-то ворча себе под нос про безбожных ублюдков, не потрудившихся оставить ближним своим мяса. Его напарник, Какудзу, так и не снявший закрывавшую нижнюю половину лица матерчатую маску, которую носил на миссиях, поставил на стол открытый кейс и методично пересчитывал лежавшие в нём деньги.
— С возвращением, — приветствовал их Яхико.
— А, Лидер, — буркнул Хидан, оборачиваясь. — Есть чё пожрать? А то мы пёрлись сюда вообще, блять, почти без остановок.
— Зато на ваши левые подработки времени, я смотрю, хватило, — усмехнулся Кисаме, косясь на кейс.
— А ты вообще заткнись! — громко ляпнув дверцей холодильника, Хидан повернулся к нему. — Учиху, Джашин его дери, Лидер-то бережёт, вот и выбирает вам работку самую непыльную, а нам потом со всякой херотенью маяться!.. — он привстал на носки и, вытянув шею, заглянул за спину мечника, словно искал кого-то. — Эй, а красноглазый где? Чё, неужто замочили?!
— Искренне советую тебе заткнуться, — угрожающе проговорил Кисаме, потянувшись к рукояти меча.
Хидана это ничуть не смутило.
— Э-э! — восторженно заорал он, тыча пальцем в его сторону. — Реально, чё ли, замочили химе твою?!
Движение Кисаме было невероятно быстрым, но Хидан успел схватить прислонённую к стене косу с тремя лезвиями и блокировать удар Самехады. Напряжённо наблюдавший за этим Яхико покосился на Конан, однако та оставалась совершенно спокойна, словно подобное поведение товарищей было нормой.
— Чтобы ты знал, — проговорил Кисаме, — моя Самехада не рубит противника — она режет его на ленточки. Так что никакой Какудзу тебя не сошьёт, когда мы закончим.
Хидан не ответил, продолжая буравить мечника злым взглядом поверх скрещённых клинков; тот, впрочем, отвечал ему тем же.
— Довольно, — резко сказал Яхико, неспособный более молча стоять в стороне. — Прекратите этот балаган.
— Ладно, ладно, — Кисаме, хоть и с неохотой, подчинился и шагнул назад.
— Ишь ты, обидчивый, — проворчал Хидан, опираясь на свою косу. — Я же просто спросил, где этот…
— Хидан, — подал голос его напарник, не отрываясь от своего занятия, — помни про ленточки.
Парень фыркнул и повернулся к Яхико.
— Не, реально, чё нас так мало? Про Учиху, ладно, не спрашиваю, но где эти два творческих шизика и Зецу?.. — он вдруг наморщил лоб и внимательней присмотрелся к лицу Яхико. — Э, Лидер, да ты сам как-то не так выглядишь!
В этом Хидан был прав. В отличие от Тендо, которого всё Акацуки и считали своим предводителем, у Яхико не было Риннегана. Кроме того, он при первой же возможности стёр с ногтей дурацкий лак и избавился от чакроприёмников, которыми Нагато ранее контролировал его тело, ныне ставших бесполезными.
Теперь уже и Какудзу поднял взгляд на Лидера; его холодные глаза впились в лицо шиноби, подмечая каждую деталь.
— Зачем вы просили нас вернуться? — спросил он, откладывая деньги и захлопывая кейс.
— Я объясню, как только вы все сядете и успокоитесь, — серьёзно сказал Яхико.
К его удовольствию, нукенины подчинились и заняли места за столом: Хидан рядом с Какудзу, Кисаме и Конан — напротив них. Яхико же остался стоять; обведя Акацук долгим взглядом, он глубоко вздохнул и начал свой рассказ.
Пока Лидер говорил, все молчали. Какудзу пристально смотрел на него, не пропуская ни единого слова. По его глазам невозможно было понять, что Какудзу думает об услышанном, в то время как Хидан по мере рассказа то хмурился, то морщился, то вообще начинал негромко посмеиваться над чем-то, и со стороны это — особенно на фоне холодной сосредоточенности прочих Акацук — выглядело по меньшей мере странно. Впрочем, никто Яхико не перебивал, и заговорили шиноби только когда он закончил.
— Чё за нахер?! — первым крикнул Хидан, вскакивая с места. — То есть типа ты всё это время был жмуриком и тобой управлял чувак с Риннеганом, которым командовал этот кретин Тоби?!
— Всё именно так, — подтвердил Яхико, стараясь не обращать внимания на манеру парня изъясняться.
— Да Тоби же конченый дебил! — не унимался Хидан. — Он только и делал, что бегал хвостом за Зецу и тупо стебал всех!
— Уверена, Обито будет счастлив, когда узнает, что произвёл на тебя именно такое впечатление, — негромко произнесла Конан, — ведь именно этого он своим спектаклем и добивался.
Хидан скривился и хотел было что-то ответить ей, но Какудзу его перебил:
— Получается, здесь присутствующие — это всё, что осталось от Акацуки?
— До тех пор, пока мы не отыщем Итачи, Дейдару и Сасори — да, — отозвался Яхико. — Впрочем, я ещё не слышал вашего с Хиданом мнения, — он пристально посмотрел на них и прямо спросил: — Вы останетесь в организации?
— Ну, блять, у меня особых вариантов нет, — развёл руками Хидан. — Одному нукенину напряжно, уж лучше быть в стае.
Лидер кивнул ему и повернулся к задумавшемуся шиноби.
— Какудзу?
— В принципе, меня Акацуки устраивает, — сказал тот, постукивая пальцем по металлической крышке кейса. — К тому же, если человечество погрузят в гендзюцу без войн, будет не на чем делать деньги.
— Вот-вот! — закивал его напарник. — Этот безбожный идиот Тоби сто пудово не подумал о жертвах великому Джашину!
— Да заткнись ты уже со своим божком, — проворчал Кисаме, всё ещё державший на парня обиду. — Никому до него дела нет.
Как и ожидалось, Хидан мгновенно завёлся.
— Слышь, ты!..
«Нагато, как только ты с ними управлялся?..» — тоскливо подумал Яхико, но вслух твёрдо сказал: